Фрэнк Перетти - Тьма века сего

- Капитан Тол, кто наш противник? Тол ответил медленно и внятно:

- Ваал-Рафар, князь Вавилона.

Все взоры обратились к Гило, он выслушал это ужасное известие со страхом и недоверием, так же, как и все собравшиеся здесь воины. Наступило долгое тягостное молчание, каждый надеялся, что кто-нибудь рассмеется, обратив все в шутку. Но этого не произошло - Тол сказал правду. Воины взирали на Гило с той же решительностью, с какой смотрят в минуту смертельной опасности. Они начали понимать всю серьезность своего положения.

Гило взглянул на свой меч: неужели он дрожал в его руке? Он попытался сдержать себя, но это ему удалось не сразу. Еще некоторое время он продолжал рассматривать клинок, потемневший и покрытый зазубринами. Эти боевые отметины появились на мече много веков назад, когда Гило и Тол схватились не на жизнь, а на смерть с князем Ваалом. Двадцать три дня сражались они, прежде чем победили, и Вавилон пал. Гило по-прежнему ясно помнил тьму и крики ужаса, беспощадную страшную битву и нестерпимую боль во всем теле. Злоба этого "божества", казалось, окружила тогда его плотной непроницаемой завесой, и им пришлось рубиться и разить врага вслепую. И никто из них не знал, сражается ли еще его товарищ. Никто не определит, кто нанес в той битве последний удар, пославший Рафара прямо в преисподнюю. В ушах до сих пор стоит душераздирающий крик, с которым он провалился сквозь рваный разрыв в пространстве. И только после этого отважные воины смогли различить друг друга в медленно, как туман, рассеивавшейся тьме.

- Я знаю, что ты говоришь правду, - произнес наконец Гило, - но неужели Рафар пожалует в такой малоприметный городок? Он князь народов, а не деревушек, какой интерес может представлять для него Аштон?

Тол покачал головой:

- Мы не знаем. Но это сам Рафар, вне всяких сомнений, и передвижения в стане врагов показывают: он что-то замышляет. Дух послал нас сюда, и мы должны действовать, чего бы это ни стоило.

- Но нам запрещено действовать? Нельзя оказывать сопротивления врагу? Интересно, каким будет твое следующее распоряжение, Тол. Нельзя сражаться?!

- Пока нет. Нас слишком мало. И молитвенная защита слишком слаба. Нам запрещены всякие открытые столкновения, всякое

сопротивление. Ни малейшего проявления активности. До тех пор пока мы не встали у них поперек дороги, держимся на расстоянии и ничем не угрожаем, наше присутствие будет восприниматься как обычная охрана нескольких святых. - И в заключение капитан Небесного воинства прибавил твердо: - Лучше всего, если враг не будет даже подозревать, что я здесь.

Гило понял, что сейчас его обнаженный меч выглядит неуместно и, с сожалением во взгляде, послал его обратно в ножны.

- Но у тебя наверняка есть какой-нибудь план, - не отступал он. - Ведь нас позвали не для того, чтобы спокойно наблюдать, как город переходит к ним в руки?

Под окном раздался стрекот косилки, и Тол, обернувшись, кивнул в ту сторону.

- Задачей Шимона было привести Ханка Буша сюда, - объяснил капитан. Отвести глаза его врагам и поставить пастором этой церкви прежде, чем они успеют опомниться. Шимон справился с задачей: Ханка утвердили к удивлению многих. С того дня, как он прибыл в Аштон, он молится с утра до ночи. Нас собрали здесь ради него, ради святых Божьих и Агнца.

- За святых Божьих и Агнца, - эхом отозвались собравшиеся.

Тол посмотрел на высокого темноволосого воина, того самого, с которым он пробирался по городу в ночь фестиваля, и улыбнулся:

- Неужели тебе удалось привести Ханка к победе с перевесом всего в один голос? Тот только пожал плечами:

- Господь хотел видеть его здесь. Шимон и я сделали все возможное, чтобы выиграл он, а не другой претендент, в котором не было страха Божьего.

Тол представил воина своему другу:

- Гило, это Криони, ангел-хранитель нашего мужа молитвы и всего Аштона. Нам поручено начать с Ханка, но появлением здесь его самого мы обязаны именно Криони.

Гило и Криони молча кивком головы приветствовали друг друга. За окном Ханк заканчивал стричь газон. Он беспрестанно громко молился.

- Так что сами видите, - продолжал Тол, - в то время как враги пастора в церкви перестраиваются и придумывают, как бы поскорее убрать его с дороги, он не перестает молиться за Аштон. Он один из уцелевших.

- Если не единственный, - вздохнул Криони.

- Нет, - возразил Тол, - он не одинок, есть и другие. Всегда есть уцелевшие.

- Всегда есть живые, - эхом отозвались воины.

- Все начнется здесь, на этом самом месте. Здесь и будет располагаться наш штаб, под защитой этих стен. И отсюда мы будем действовать.