Олег Авраменко - Протекторат

К удивлению Конте, посланник обнаружил неплохое знание предмета, и постепенно между ним и Евой Монтанари завязалась непринужденная беседа. Разговор шел о гипотезе некоего ван Халлена, и в конце концов оба пришли к единодушному мнению, что она скандальна, безобразна и совершенно антинаучна.

«Черт побери! — подумал Конте, с безотчетной ревностью наблюдая за Евой, которая разом отбросила всю свою холодность и неприступность и увлеченно болтала с Тьерри, обильно пересыпая свою речь мудреными научными терминами. — Так вот где ее слабое место! Жаль, что я не знал этого раньше…»

Впрочем, он понимал, что его знание, скорее всего, ничего не изменило бы. В физике, астрофизике и астрономии он достиг лишь того уровня, который был необходим офицеру военно-космического флота, а беседы с офицером вряд ли могли заинтересовать Еву Монтанари.

Когда ужин закончился, Конте попрощался с присутствующими и покинул кают-компанию, собираясь пару часов отдохнуть перед началом перехода в овер-драйв. Однако в коридоре его перехватил старший лейтенант Бруно Костелло.

— У нас неприятности, коммодор, — быстро отдав честь, доложил он.

Помощник главного инженера (а по совместительству сотрудник Службы Безопасности) был явно взволнован, а его глаза лихорадочно поблескивали.

— Что случилось? — спросил Конте. — Что-то с генераторами?

— Не совсем так, — сдержан но ответил Костелло. — Я нашел… Впрочем, вам лучше самому посмотреть.

— Хорошо, пойдем.

Они спустились на лифте в машинное отделение и вошли в зал маршевого генератора. Дежурный за пультом быстро взглянул в их сторону, поприветствовал легким кивком и сразу вернулся к наблюдению за приборами. Он был на боевом посту, и по уставу ему не полагалось отвлекаться даже при появлении капитана корабля.

Конте обвел взглядом просторное помещение цилиндрической формы, вдоль стен которого тянулись кремового цвета панели с многочисленными экранами и индикаторами. Большинство из них бездействовало, а табло над пультом сообщало, что маршевый генератор находится в режиме ожидания. В центре зала располагалась шахта с винтовой лестницей, ведущей во внутренности генератора; именно туда направился Костелло.

Генератор виртуального гиперполя, иначе называемый супер-ц-приводом или просто ц-приводом, был сердцем любого космического корабля. Он искривлял пространство в пятом измерении, локально увеличивая предельно допустимую скорость перемещения материальных тел во Вселенной — скорость света, благодаря чему межзвездные расстояния, некогда казавшиеся непреодолимыми из-за существования светового барьера, стали доступны человечеству. Также генераторы обладали еще одним полезным свойством — в процессе работы они черпали энергию из самого вакуума и не нуждались во внешних источниках питания, а при соответствующей настройке могли обеспечивать электричеством и все остальные корабельные системы. Генераторы на небольших судах функционировали одновременно в обоих режимах — и сверхсветового привода, и бортовой электростанции. Крупные же корабли, как, например, эсминец «Отважный», были оснащены вспомогательными генераторами, предназначенными исключительно для производства электроэнергии, а главный, маршевый, работал лишь на поддержание овердрайва. Миновав четыре яруса, Конте и Костелло спустились по лестнице на самое дно пятнадцатиметровой шахты, где уже отчетливо чувствовалась вибрация от работающих далеко внизу ходовых термоядерных двигателей.

— Этот уровень вспомогательный, — на всякий случай объяснил Бруно Костелло. — Здесь находится система охлаждения маршевого генератора. Она достаточно проста и надежна, поэтому ее мы проверяем не так тщательно, как остальные механизмы.

Помощник главного инженера провел Конте по лабиринту узких коридоров с переплетением блестящих труб под потолком и наконец остановился перед небольшим люком, выкрашенным в темно-красный цвет.

— В этом боксе хранятся инструмены для ремонта и кое-какие запчасти на случай аварийной ситуации. Старожилы «Отважного» говорят, что последний раз отсюда что-то брали лет пять назад, когда обнаружилась небольшая утечка криогена. Инструменты и детали время от времени проверяют и меняют устаревшие — но не более того.

Когда Костелло открыл люк, автоматически зажегся свет, выхватив из тьмы тесное помещение, примерно два с половиной на четыре метра, обе продольные стены которого состояли из встроенных шкафов и выдвижных ящиков, где, очевидно, и хранились запасные части и ремонтные приспособления. Один из нижних ящиков у противоположной от люка стены был выдвинут, а возле него на полу неподвижно лежал мужчина в синем комбинезоне техника с эмблемой эсминца «Отважного» на рукаве. Его голова была неестественно повернута вбок, лицо искажено жуткой фимасой, а широко распахнутые глаза остекленело смотрели в пустоту. С первого взгляда было ясно, что он мертв.