Олег Авраменко - Протекторат

Краем глаза он заметил, как при последних его словах щеки Келли вспыхнули румянцем негодования. Она явно собиралась сказать в ответ что-то резкое, но в последний момент все же сдержалась, встала с кресла и произнесла:

— Ну, ладно, Майкл. Хватит хандрить. Поднимайся и приводи себя в порядок. Скоро ужин — с нашей стороны будет невежливо заставлять капитана ждать.

Тьерри вздохнул и безропотно сполз с койки. Депрессия депрессией, но прежде всего он был дипломатом и прекрасно понимал, сколь важно произнести на человека хорошее впечатление при первой встрече.

— Проклятый овердрайв! — проворчал он, а про себя добавил: «Чертова клаустрофобия!»

И, едва не споткнувшись о стоявшие на полу чемоданы, побрел в душевую.

— Стало быть, посланник исключается, — подытожил Конте, задумчиво глядя на свою собеседницу, высокую рыжеволосую женщину тридцати пяти лет в форме мичмана флота. — А как насчет его помощницы?

Габриэла Джустини (на самом деле никакой не мичман, а капитан Службы Безопасности Корпуса, на счету которой было немало с блеском выполненных задании) неопределенно кивнула и откинулась на спинку своего кресла.

— Келли Симпсон еще под подозрением. И, хотя я сильно сомневаюсь, что она каким-то образом связана с Маццарино, такой возможности пока что исключить нельзя. Ясно одно: если мисс Симпсон и есть наш киллер, то нанята со стороны и, скорее всего, понятия не имеет о личности своего нанимателя. Но, подчеркиваю, это маловероятно. Дипломатическая служба отличное прикрытие для правительственных агентов, но отнюдь не для «вольных стрелков».

— И все-таки что-то в ней вас настораживает, — заметил Конте.

— Да, коммодор. Ничего конкретного, но… в общем, это можно назвать профессиональным чутьем. Общаясь с мисс Симпсон, я почувствовала, что с ней что-то не так. Слишком уж естественным было ее поведение.

— Как это? — удивился Конте.

— Трудно объяснить. Даже в самых мельчайших деталях она вела себя именно так, как и должна была себя вести, будь она той, за кого себя выдает. Ни одного промаха, ни малейшей оплошности, ни разу не вышла из образа, адекватно реагировала на увиденное и услышанное, к месту задавала вопросы, удивлялась, когда нужно, и где нужно, переспрашивала, уточняла. Даже ее непредсказуемость оказалась, если можно так выразиться, вполне предсказуемой.

— И что это значит?

— Возможно, что ничего. Порой встречаются люди с настолько правильным поведением. А возможно, она играет.

— И переигрывает?

— Вовсе нет. Ее игра — если это игра — само совершенство.

Конте растерянно хмыкнул.

— Ну… Допустим, это действительно игра. Тогда на чем же она погорела»?

— Ни на чем. Ей просто не повезло, что она сразу попала под подозрение. Если бы не это, я бы не заметила ее игры. А через пару дней ее поведение будет казаться мне полностью нормальным — я привыкну к ней, да и она освоится в новых обстоятельствах. Беда мисс Симпсон в том, что с первых же шагов на корабле она оказалась «под колпаком» у опытного контрразведчика. — Джустини скромно потупилась. — Заподозри она хоть на мгновение, что на борту этой посудины находится ее коллега, то прибегла бы к какой-нибудь уловке, которую я вряд ли бы раскусила. Вот увидите, коммодор: если моя догадка верна, по прибытии на Дамогран Келли Симпсон не станет сильно «светиться» в первые дни… Гм-м. Хотя вы все равно этого не заметите.

— М-да, понятно, — сказал Конте. — Значит, вы подозреваете, что мисс Симпсон — ваша коллега?

— Это не исключено. — Джустини была осторожна в выводах. — Если Келли Симпсон не только дипломат, то она скорее сотрудник правительственных спецслужб, чем наемный убийца. Возможно, она наш агент, о котором нам не положено знать и который не поставлен в известность о нашей миссии; дублирование особо важных заданий у нас в порядке вещей. А возможно, адмиралом Сантини заинтересовалась разведка со стороны — либо наших друзей, либо врагов, либо какого-нибудь нейтрального государства, например, Земной Конфедерации. Последнее наиболее вероятно — ведь она работает в дипкорпусе Земли.

— Тогда и посланник Тьерри может быть агентом, — произнес Конте.

— Все дипломаты так или иначе связаны со спецслужбами своих правительств. Но если речь идет об оперативной работе, то специальный уполномоченный, фактически посол, птица слишком высокого полета. Он не может быть агентом-оперативником, а тем более — киллером.