Николай Калиниченко: Сердце проходчика

– Это весьма… м-м… поучительно, мастер, – Клио с удивлением смотрела на старого аппликатора.

– Возможности фанта велики, но способности людей ограничены. Мы многое взяли из старых книг. Кое-что придумали сами. И все же… – Руго внимательно поглядел на молодых людей, – некоторые вещи по-прежнему недоступны. Среди них – возможность сохранять проходчикам память.

– Что вы хотите сказать? – Милош смотрел на аппликатора широко открытыми глазами.

– То, что происходит с человеческим сознанием после переселения в тело проходчика, подобно пожару в лесу. Не остается ничего, только тени, смутные видения и сны наяву. Один мой приятель после переселения несколько лет пытался оправить бороду. Такой привычный жест и совершенно бессмысленный в его случае.

– Вот как… – Милош прислонился лбом к стеклу. – Значит, отец умер еще тогда, в поселке.

– Мне жаль, мальчик.

– Неужели нет никаких шансов, что Яртан сохранил память? – вздохнула Клио.

– Что ж. В прикладной науке всегда существует погрешность, малый шанс, что ожидаемый сценарий не реализуется. Но это очень узкая щель. Настолько узкая, что в нее может вместиться только чудо, – Руго прошелся по комнате, взял со стеллажа блестящую деталь механизма, повертел в руках, положил обратно. – Вам нужно отдохнуть. Я распоряжусь, чтобы приготовили комнаты.

Солнце стремилось сжечь горы, насыщая облака яростным рыжим огнем. Холод поднимался от озерной воды и, встречаясь с жаром уходящего дня, порождал ветер. Мягкий кулак бил в стальную броню Фабрики. Милош и Клио сидели на крыше оранжереи. Над ними черной башней уходила в небо большая закопченная труба.

– Этот аппликатор, Игар, в тот день, когда отца… когда наш поселок разрушили, это он предложил мне отправляться на Фабрику. Тогда у него не было бороды, но это точно он. Почему, почему он не сказал, что отец потеряет память?! – Милош ударил ладонью по металлу крыши. Одинокий, несчастный, он походил на выпавшего из гнезда птенца. На мгновение Клио захотелось обнять Милоша, утешить. Ведь она тоже росла без родителей, и единственным родным существом у нее был Аякс.

– Мне кажется… – Клио не любила раздумывать над словами, но сейчас нужно было подобрать правильные, и девушка медлила, – может быть, Вирион не хотел расстраивать тебя раньше времени, ведь выбор у вас с отцом был невелик. И потом, даже Руго признал, что небольшой шанс вернуть память все же есть.

– Знаешь, я все равно хочу его найти. Пускай это уже не мой отец, но мы многое пережили вместе. – Милош снял шляпу, и ветер мигом завладел его растрепанной шевелюрой. Черные волосы молодого человека в закатном свете отливали медью, и Клио подумала, что это очень красиво.

– Мы пойдем с тобой, – девушка вспомнила, как в детстве играла с Аяксом, ползала по броне, совала пальцы в ушные отверстия, пыталась снять железную маску. Когда проходчику давали питательный раствор, она закатывала истерики и требовала, чтобы ей тоже налили «розового молочка».

– Свою норму по фанту мы выполнили. Теперь нам положен отпуск. И никто не запрещает проводить его так, как нам хочется, – это, конечно, была ложь, но в сердце Клио зародилась какая-то опасная бесшабашность. Ей прямо-таки хотелось нарушить пару-другую фабричных запретов.

– Правда? Вот здорово! – Милош широко улыбнулся, неловко взмахнул руками, наклонился вперед.

Клио сколько угодно могла говорить себе, что дальнейшее – чистой воды случайность. Не потеряй юноша равновесие – ничего бы не было. Однако это произошло и оказалось весьма приятным. Пожалуй, Клио была не прочь повторить. Вот так по-театральному, на фоне заката…

Милошу снилось море. Он никогда не видел его наяву, но отчего-то знал: масса воды перед ним – не озеро, а именно море. Темная бурлящая стихия накатывала на берег. Над морем плыли синие звезды. У них были человеческие лица. Под водой тоже горели огни. Там, в глубине, скрывался город, настоящий, как в давние дни: симметричные узоры улиц обнимали широкие площади, острые шпили башен украшали причудливые флюгера. Юноше даже показалось, что он видит, как по улицам расхаживают люди и движутся блестящие повозки. Он хотел подробнее разглядеть, что творится под водой, но волна нахлынула, окатила с головой, и Милош проснулся. Они лежали в комнате Клио. Темноту за окном разрывали вспышки. Вот что-то врезалось в броню Фабрики, и огромное сооружение вздрогнуло. Были слышны характерные хлопки паровых самострелов, вой огнеметного пламени, ружейные выстрелы.

Читать дальше