Максим Перельман - Переход

Потом, заставив себя успокоиться, спросил Генриха о том, кто и как узнал, что в прошлой жизни я был Ральфом? Я сказал, что не понимаю, как случилось, что я покончил с собой в сорок пятом? Как случилось, что самоубийство состоялось? Ведь я ни на мгновение не переставал верить в мною же основанную религию.

— Но, прежде всего, скажи мне, Генрих, как вы узнали, когда я снова появлюсь на Земле? Как догадались, что это я?

— О, в вычислении даты твоего нового рождения были задействованы многие — наши Учителя и Наставники, а так же инопланетяне. Хотя, надо признать, что даже они сомневались. Поэтому проводили массу проверок и тестов. Ты уж извини, но твоя жизнь и, правда, была далеко не счастливой, но это было необходимо.

— Генрих, ты дал мне капсулу в тридцать седьмом году. Значит, в сорок пятом она действовала. Когда я нажимал на курок пистолета, я был уверен в том, что не умру. Скорее это был просто жест, крик души, когда я обнаружил исчезновение капсул, а затем исчезновение Аннет. Я связал одно с другим и понял, что это она украла капсулы. Её предательство потрясло меня. Я был в состоянии аффекта. Нажав на курок, я действительно хотел уйти от охватившего меня отчаяния, уйти из жизни… и в то же время я знал, что капсула не позволит мне этого. Почему она не помогла мне выжить?

— Твоя жена нашла тогда не только капсулы продления жизни, но и ампулы отмены. Ты помнишь, что они тоже существуют?

Передо мной возникло печальное лицо Эрнесты, когда она рассказывала мне о том, как, вылив в кофе содержимое ампулы отмены, подала этот кофе Ральфу. Но я не хотел говорить с Генрихом об Эрнесте, у меня возникло желание скрыть от него её существование и мою встречу с ней в Венеции.

— Да, я помню, что они лежали у меня в столе, — ответил я.

— Когда мы тебя нашли с прострелянной головой в твоём кабинете, я не сразу понял, что ты уже мёртв. Это казалось мне невероятным. Я даже на миг усомнился, являются ли капсулы Мандрагоры капсулами жизни? И только обнаружив исчезновение Аннет и капсул, а в мусорном ведре пустую ампулу отмены, я понял, в чём дело. Но до сегодняшнего дня я не мог понять твоего выстрела в собственный висок. И только сейчас, когда ты объяснил, всё стало на свои места. Кстати, у меня есть эти ампулы, первоначально они действуют, как сильное снотворное… я дам их тебе. Встретишь Аннет, отдай должок. Есть вероятность, что она до сих пор жива. Хотя… я искал её после войны, но, несмотря на мои почти неограниченные возможности, не нашёл.

Эта его фраза насторожила меня. Я подумал, как предусмотрительно я не рассказал ему об Эрнесте.

— Зачем ты её искал? — спросил я, стараясь придать своему голосу безразличие.

— Хотел отомстить за тебя и за то, что из-за неё нам пришлось отложить осуществление нашей миссии, ожидая твоего возращения столько лет. И ещё… ты тогда проявил слабость, приоткрыл ей нашу тайну… ты рассказал мне об этом по телефону… тайну, которую не должен был знать никто, кроме посвящённых. Из-за этой твоей несдержанности она должна была быть уничтожена на следующий день. Но Аннет обыграла нас, уничтожив тебя. Если мои люди обнаружат её, они её убьют. Хотя, мы окажем ей услугу — убивая, мы освободим её. Поэтому она умрёт только тогда, когда ей будет очень хотеться жить.

Я подумал о том, что мне нужно как можно скорее отыскать Эрнесту, чтобы предупредить и защитить её. Я хотел, чтобы она жила.

Боясь, что Гиммлер может каким-нибудь образом угадать мои мысли, кто знает, какие способности он приобрёл за последние семьдесят лет, я попытался увести разговор подальше от Эрнесты, которую он называл Аннет.

— Зачем оказался необходим я, Генрих? Или ты ко мне питал такие чувства, что не мог обойтись без меня на Земле и поэтому решил воскресить меня? Насколько я помню, наши отношения были дружескими, доверительными и объединёнными общей верой, но всё-таки… стоили ли они тех усилий, которые были приложены для моего воскрешения?

Он засмеялся:

— Брось. Какое ещё воскрешение! Самоубийца попадает в этот мир снова и довольно быстро.

— Но я не был самоубийцей в полном смысле этого слова. Я ведь был уверен, что не умру, так что если я и самоубийца…

— Какая разница? — перебил он, — факт остаётся фактом. Да и потом в тела на Землю возвращаются не только самоубийцы, а все. Так что, какая разница? Ты что забыл, в чём заключается твоя роль? Ты помнишь, как вчера ты надел корону, и я сказал, что корона знает, кто король? Ты помнишь, что без тебя наша великая миссия обречена на провал? Помнишь?