Уильям Котцвинкл - Инопланетянин

Однако Эллиот, вернувшись и заглянув в ванну, тут же выдернул эту противную образину из воды.

— Послушай, так и утонуть недолго!

Гарви разочарованно вздохнул — мытье шампунем не состоялось. Очевидно, блох у страхолюдины не было.

— А может, ты гном-амфибия? — спросил Эллиот.

«Кто угодно, лишь бы не кусачая черепаха», — подумал Гарви, прикрыв лапой нос — так, на всякий случай.

— Вот полотенце, умеешь им пользоваться?

Странник, повидавший на своем веку рождение не одной сверхновой звезды, недоуменно уставился на предлагаемую тряпицу — его кожа была непроницаема для поды. Он взял полотенце, осмотрел его и вопросительно воззрился на мальчика.

— Ну, вытирайся же, глупый!

Мальчик потрогал спину инопланетянина. Пальцы его руки доставили облегчение ноющей спине старого толстяка. Спасибо, молодой человек, очень вам признателен.

— У каждого из нас собственное полотенце. Это мое, — указал Эллиот, — это Майкла, это Герти, а вот мамино. А это когда-то принадлежало папе. Он теперь в Мексике. Ты туда летал?

Старый ученый мигнул, уловив волну грустного чувства в диапазоне связи с мальчиком. Эллиот подступил ближе и растопырил руки, словно крылья.

— Ты ведь везде летаешь на корабле, да? Где твой корабль?

В сознании космического существа всплыл матово сияющий облик корабля, корпус которого, залитый голубовато-красным светом, украшали древние письмена. Сердце-фонарик тоже замерцало в ответ, и вот уже грусть молодого землянина стала его собственной.

— Пусть это будет твое полотенце, — сказал Эллиот. — Мы сделаем на нем метку «И. П.», инопланетянин. — Он снова прикоснулся к удивительному созданию, поражаясь странной коже. Новая волна прокатилась по телу Эллиота, и он еще раз ощутил, что стоявшее рядом существо старее Мафусаила, старее самой старости. — А кожа у тебя, как у змеи, приятель. Да и сам ты не от мира сего!

Ученый чувствовал, как энергия мальчика растекается по каналам его тела: «лум, лум, лум…»; занятно устроены биополя землян — примитивные, но добрые, если научиться ими пользоваться.

Он снова принялся жестикулировать, объясняя пальцами строение атома, любовь звезд и происхождение Вселенной.

— Ты опять проголодался? Хочешь печенья?

Гарви радостно завилял хвостом. Что касается его, он согласен на печенье — конечно, едал он кое-что и повкуснее, но псу, обгладывающему деревянные щетки, привередничать не пристало. Он схватил зубами миску, намекая Эллиоту на готовность принять участие в трапезе, но тот прошел мимо, ведя за собой кошмарную страхолюдину.

«Дудки, — решил Гарви, — я все равно не отстану».

Он затрусил за ними через коридор в комнату Эллиота, где пугало угостили печеньем. Гарви негодующе зарычал и призывно постучал миской по полу.

— Сгинь, Гарви, ты и так толстый.

Это он толстый? Пес повернулся боком, демонстрируя ребра. Но на сей раз провести Эллиота не удалось — накормили-таки не его, а уродца. Гарви поплелся проверить, не осталось ли что-нибудь съедобное в недогрызенном ботинке Эллиота.

Эллиот открыл дверь чулана и обратился к космонавту:

— Давай поселим тебя в чулане? Переоборудуем его, как космический «Шаттл». Достанем все, что тебе необходимо.

Престарелый межзвездный скиталец, задрав голову, разглядывал застекленное оконце в потолке клетушки. Через все стекло распростерся освещаемый солнечными лучами намалеванный дракон с растопыренными крыльями.

— Нравится? У меня таких много.

Эллиот раскрыл лежавшую на полу книгу и стал показывать страшилищу картинки.

— Вот гоблины… а это гномы…

Глаза чудища прошли несколько последовательных фокусировок, определив при этом структуру бумажных волокон, и настроились на рисунок — со страницы книги таращилось изрядно на него смахивавшее маленькое существо с огромным волочащимся животом.

Неужто какие-то его предки уже терпели здесь бедствие?

Оставив страшилу изучать картинки, Эллиот принялся раскладывать по чулану подушки и одеяла. Он не задавался вопросом, почему прячет пришельца. Он как бы летел на автопилоте, без лишних вопросов, копания в себе, не пытаясь увильнуть от странной миссии. Он знал, что существо доверено ему звездами, и должен был подчиниться… или умереть.

— Тебе здесь понравится! — крикнул он из-за двери. Его мозг и мышцы работали без малейшего напряжения, повинуясь сигналам, пульсирующим внутри. Эллиот не знал, что соприкоснулся с Космическим Законом, направившим его на новый путь. Он знал только, что еще никогда в жизни не ощущал подобного душевного взлета.