Роберт Рид - «Если», 2004 № 06

— Значит, ты извещаешь меня о том, что не намерен выполнить норму посещений церкви в этом семестре?! И готов нести ответственность за последствия, которые, несомненно, скажутся на твоей университетской карьере?

— Собственно, сэр, я ничего подобного не говорил. И даже не намекал. Вопрос о посещении церкви не имеет ничего общего с моим намерением поступать в Корнелл после окончания колледжа в июне этого года.

Всего лишь легчайший упор на последние слова. Едва заметный привкус* вызова.

Снова гримаса. На этот раз еще мрачнее. Снова пауза. На этот раз еще длиннее.

Гривз почти нехотя поднял последний листок.

Вот оно. Готовьтесь к абордажу!

— Ах, да, кстати… я тут вспомнил…

Уж слишком у него беспечный тон.

Берегись!

— Следует заплатить за обучение вовремя, если хочешь посещать занятия в следующем семестре.

На этот раз он передал некий документ, едва взглянув на Лаки.

— Давай сначала покончим с этим, чтобы рассмотреть кое-какие… креативные решения той проблемы, которую ты сам себе создал.

Это было письмо, адресованное поверенным колледжа. Только на сей раз послание было гораздо короче и обезоруживающе туманно. Все, что требовалось от Лаки — подпись.

Лаки покосился на ректора, но тот по-прежнему разыгрывал безразличие. При всем своем равнодушии к чувствам окружающих Гривз нюхом чуял всякий признак неуверенности. И всегда взимал определенную дань, чтобы каким-то образом смягчить эту неуверенность. Всегда.

Но раньше до Лаки не доходило, что Гривз намеренно выводил людей из равновесия, чтобы содрать с них эту дань. Раньше. До этого момента.

«Почему он так хочет, чтобы я остался? Мое обучение и плата за него не так уж важны для колледжа, даже при наличии креативной подкладки».

Нет, тут какая-то тайна!

— Насколько я помню, за обучение нужно платить только в конце января.

При необходимости Лаки мог изображать безразличие не хуже Гривза.

— Э… да, но…

Казалось, послышался скрежет шестеренок.

— Но ты знаешь, как неповоротливы эти адвокаты! Не можем же мы задерживать плату только из-за твоего особого положения, верно?

Точное попадание, неохотно признал Лаки, прежде чем несколько раз перечитать два коротких предложения. И поразмыслить.

Письмо давало Гривзу неограниченное право распоряжаться средствами Лаки. Даже временные выплаты не определены! И не требуется никаких объяснений для снятия денег со счета.

«И после моей подписи не оставлено места для даты!»

Возможно, всему причиной стала уверенность, полученная в общении с Дианой и женщинами в приемной. Возможно, приближающийся день рождения, столь же символичный, сколь важный, с точки зрения закона. Но на этот раз у Лаки не было настроения вилять. Гривз сделал свой ход слишком поспешно. И воспользовался негодным оружием. Залп получился холостым.

— Простите, сэр, но я не могу подписать это прямо сейчас.

Он подчеркнуто старательно сложил письмо, прежде чем сунуть в нагрудный карман.

Гривз уставился на свои стиснутые, едва заметно дергавшиеся руки.

— Да, конечно. Но ты знаешь, что это создаст немало трудностей для некоторых очень занятых людей.

— Вполне вероятно. Но, думаю, мне давно уже пора взять на себя ответственность за собственное будущее. Пожалуй, стоит позвонить… — он снова развернул письмо и прочитал название юридической фирмы, — этим Бартлеби и, Сомсу. Попрошу назначить мне время для беседы по поводу состояния моего трастового фонда. И обязательно извещу вас о дате встречи, на случай если вы тоже захотите присутствовать.

Гривз был явно и окончательно выбит из колеи. Он, по всей видимости, настолько привык манипулировать напуганным одиноким ребенком, что не сумел вовремя заметить, когда тот повзрослел. И теперь лихорадочно искал выход.

Наконец Гривз схватил перо, как будто незамеченное Лаки, и снова поднял отчет о посещаемости.

— Что ж, если ты не изменишь своих планов, я буду принужден зафиксировать твое намерение грубо нарушить школьную политику посещения церковных служб.

— В таком случае, — улыбнулся Лаки, — я счастлив уведомить вас, что собираюсь компенсировать январский пропуск службы посещением церкви в канун Нового года.

Он встал, подхватив с пола сумку для книг.

— О чем ты говоришь? Школа в каникулы закрыта.

Лаки небрежно, если не сказать грубо, потянулся за лежавшим на столе расписанием церковных служб.

— Может, это и так, сэр, но в правилах говорится иное. Послушайте, что тут написано: «Посещение церкви обязательно весь декабрь по утрам в понедельник, за исключением первого понедельника после Рождества, и по всем пятничным вечерам, исключая сочельник». И поскольку тут нет специальной записи о кануне Нового года, думаю, он тоже считается обязательным.