Фредерик Пол - Гладиаторы по закону

Он запнулся на полуслове.

Мужчина больше не смотрел на него. Теперь все тот же немигающий взгляд был направлен на пол, где валялось пальто Мандина. Обращаясь к пальто, мужчина произнес:

- Мы привезли вас сюда, Мандин, чтобы своими собственными глазами удостовериться в вашем бесчестье. И мы теперь удостоверились в этом и смоем позор.

После этих слов он неожиданно пронзительно крикнул:

- Хи!

Мандин бросился к столу, перегнулся через него и взглянул туда, где должны были быть брюки скромного костюма этого человека.

Персонал Грина и Чарльзуорта обходился без брюк. Вместо брюк у персонала Грина и Чарльзуорта была бронзовая подставка, из которой уходил черный кабель и медная табличка, гласившая:

- "Неусыпный секретарь, фирма "Вестерн электрик", 115 вольт переменного тока".

- Хи! - издали пронзительный звук неподвижные губы прямо у уха Мандина. - Довольно, Мандин, вы слишком много себе позволяете. Похоже, вы были правы, миссис Грин.

Мандин отпрыгнул назад, словно ужаленный этими самыми 115 вольтами переменного тока. Растворились створки двух шкафов в стенах комнаты. Норма, едва не лишившись чувств, прижалась к Мандину.

Он не верил своим глазам.

Содержимым встроенных шкафов были Грин и Чарльзуорт. Грин, непостижимо древняя унылая старуха с вылезшими из черепа волосами. Чарльзуорт, такой же непостижимо древний старик без единого волоска на голове, похожий на гороховый стручок.

Из тех же неподвижных губ послышался другой голос:

- Мы можем убить его, мистер Чарльзуорт?

- Пожалуй, нет, миссис Грин, - ответил "неусыпный секретарь" первым голосом.

- Подождите минутку... - выдавил из себя Мандин и запнулся, не в силах сказать еще что-нибудь.

- Наверное, он совершит самоубийство, мистер Чарльзуорт, - грустно сказал женский голос. - Скажите ему, против кого он поднялся.

- Он понимает это, миссис Грин. Не так ли, Мандин?

Мандин кивнул. Он был заворожен взглядом неусыпного секретаря, который снова сверлил его глазами, видимо, привлеченный движением.

- Скажите ему! - взвизгнула миссис Грин. - Скажите ему об этой... девке! Скажите ему, что мы с ней сделаем!

- Дочь Зла, - механически произнес голос. - Она хочет отобрать у нас ДМЛ.

- О, нет! - встрепенувшись, как от удара током, вскричал Мандин. - Не у вас! Только у Арнольда и его шайки!

- Разве наши пальцы - это не мы? - спросил голос. - Разве наши руки и ноги - это не мы? Арнольд - это мы!

- А девка? - пропищал женский голос. - Девка, мистер Чарльзуорт?

- Накрашенная проститутка, - заметил мужской голос. - Она хочет освободить наших рабов, вот что она говорит. Говорит о мистере Линкольне.

- Мы остановили поезд, который вел мистер Линкольн! - прохрипел женский голос.

- Остановили, миссис Грин. И то же самое сделаем с нею.

- Неужели вы настолько стары? - удивился Мандин.

- Неужели мы так стары, миссис Грин? - спросил мужской голос.

- Именно так! - провизжал женский. - Скажите ему! Скажите ему об этой девке!

- Пожалуй, не сейчас, миссис Грин. Пожалуй, это надо будет сделать попозже. Когда мы сделаем их податливее. А теперь вам надо уходить, Мандин.

Мандин машинально поднял пальто и помог Норме твердо встать на ноги. Посмотрел на матовые стеклянные дверцы встроенных шкафов. Стеклянные гробы, внутри которых дрожащие трупы, и малейшее дуновение ветра могло бы...

- А ну-ка, попробуйте, Мандин! - вызывающе произнес мужской голос. - Мы хотим взглянуть, посмеете ли вы!

Мандин задумался и решил, что надо отказаться от подобных попыток.

- Очень плохо. Ты ничтожный червяк, Мандин. О, если бы ты только знал, как мы ненавидим тебя, Мандин! И знаешь, почему? Ты как-то сказал, что мы не всемогущие боги.

- Атеист проклятый! - прошипел голос миссис Грин.

22

- Все было не так уж плохо, - солгал Мандин, возвращаясь в кабинет Райана.

Райан воспользовался их отсутствием и нагрузился наркотиками, что называется, "до бровей".

- Подумать только, - мечтательно произнес он. - Сотни лет жизни. Вы знаете, что сказал Уэллс где-то в году 1940? "Ужасные нелепости входят в нашу жизнь". Что ни делаешь, ничего путного из этого не получается. К тому времени Грин и Чарльзуорт уже очень многого достигли. Знаете, как назвал Джонатан Свифт таких, как Грин и Чарльзуорт? Струльбругами. Только вот люди были против них. Гулливер рассказывал, что люди приняли такой закон, по которому Струльбруги лишались всех своих денег после того, как им перевалило за сотню. Подумать только! Сотни и сотни лет жизни, сотни и сотни...