Джон Кроули - Сверхновая. F&SF, 2004 № 37-38 (выборочно)

— Какой автомобиль вы вели? — спросила она, смотря нервно на коробку, расположенную на месте одного из прежних сидений на автобусе прежней модели. На самом деле эта коробка не была вместилищем мозга искусственного интеллекта; это была бутафория, приманка для вандалов, чтобы они могли применить к ней свою энергию, но Наватар уже привык к тому, что люди обращаются именно к этой коробке.

— Удар пришёлся на меня, — сказал он. — Не волнуйтесь, со мной ездить безопасно.

Он всячески стремился доказать справедливость такого утверждения, доставляя каждый день людей на работу и обратно при любой погоде и при любом уличном движении, проехав тысячи миль без единой аварии. Его маршрут пролегал по центру города, а когда он не перевозил пассажиров, то проходил профилактику в автомастерской, поэтому шанса разыскать Тёрнеров никак не выпадало. Но однажды, примерно через год после того, как он включился в свою новую работу, Наватар увидел Келли и четверых его школьных товарищей, на остановке вблизи торгового центра.

— Келли! — окликнул он мальчика, когда стали садиться на автобус.

Тот остановился в дверях.

— Что?

— Это — я, твой старый Наватар.

Келли посмотрел на бутафорскую коробку, затем пожал плечами.

— А-а, — протянул он и начал проталкиваться в заднюю часть автобуса.

Наватар не мог поверить такой реакции. Дождавшись, пока Келли уселся, он включил наиболее близко расположенный к этому месту динамик.

— Это действительно я, — сказал он. — Это я водил фургон, мы имели обыкновение говорить о космосе на пути в школу, вспомни — ты нарисовал космический корабль на моем подлокотнике…

— Заткнись, — прошипел Келли, но другие мальчишки уже все услышали.

— Ты болтаешь с машиной, — сказал один из них, и остальные рассмеялись.

Келли покраснел и презрительно сказал:

— Этот автобус — псих, и вообще все автобусы психи…

Наватар внезапно понял, что Келли подрос, а большим детям, которым уже сравнялось девять лет, стыдно признаться в общении с искусственным интеллектом низшего уровня или — что еще хуже — в том, они разделяли с ними мечту.

— Да, ты прав, — сказал он, — я, должно быть, обознался.

В течение всей остальной части поездки он молча слушал, как другие дети дразнят Келли из-за его неосмотрительности. На выходе из автобуса, Наватар прищемил дверьми пятки самого язвительного, но Келли не заметил этого, а если и увидел, то не обратил внимания.

Еще два года Наватар провел в качестве автобуса, но при этом никогда не забывал своей мечты стать космическим кораблем. Когда железнодорожное пассажирское сообщение снова увеличилось, он подал заявку на вождение трансконтинентальных поездов, а уже с этим опытом выиграл место навигатора на судне-контейнеровозе, ходившем по Тихому Океану с международным грузом.

На какое-то время Наватар почти успокоился. Открытый океан дал ту свободу выбора, к которой он всегда внутренне тяготел. Корабль должен был прибыть в определённую торговым маршрутом точку, но при этом Наватар мог самостоятельно прокладывать курс между портами, обходить штормы и уклоняться от огромных морских валов, даже мог какое-то время следовать за китами, если хотел. Он всегда доставлял свой груз вовремя и в хорошем состоянии, и, возможно, продолжал бы так делать всегда, если бы пароходство не обанкротилось после скандала, включавшего в себя незаконные сделки с ценными бумагами с использованием конфиденциальной информации, а также очковтирательство.

Наватар провел два года на складе в ожидании, когда активы компании будут разделены между ее кредиторами.

В конце концов, он был продан другой транспортной компании, на этот раз осуществляющей грузовые авиаперевозки на суборбитальных трассах с перелетами между главными городами всего мира. Опыт в качестве водителя общественного транспорта сыграл в его пользу, Наватара встроили в сверхзвуковой ракетный лайнер, обслуживавший авиалинию “Москва — Сиэтл”.

Эта работа продолжалась еще три года, и Наватар наслаждался каждой ее минутой. Стремительное движение по магнитному рельсу стартовой пусковой площадки, высоко подбрасывающей корабль в воздух, на семикратной скорости звука ревущий взрыв двигателя, разгоняющего серебристую иглу корабля до тех пор, пока девяносто девять процентов атмосферы не оставались внизу, а вверху не проступали яркие звезды как немигающие алмазы в черноте космоса. Затем спуск назад к Земле в свисте атмосферы и быстрое, точное скольжение по взлетно-посадочной полосе — все это доставляло ему большое удовольствие.