Евгений Прошкин - Слой

Вечером того же дня они раскулачили какого-то фермера и, завладев карабином, отправились в ближайшую воинскую часть. Если б по этой истории сняли фильм, Петр заплевал бы весь экран, но на полу стоял осязаемый результат — два баула, битком набитых оружием.

Позаимствовав у Кости пластырь, Ренат гордо прилепил на стену номер местной газеты. В передовой статье говорилось о новой криминальной группировке и о беспределе, потрясшем область.

После такого громкого дела о поездке в Мурманск не могло быть и речи. Отряд отсиделся в какой-то брошенной деревушке и кружными путями двинулся в Москву. У Рената хватило ума воздержаться от разбоя на дороге, поэтому до столицы они добрались почти без приключений.

К Петру бойцы отнеслись с почтением, но было видно, что авторитет Зайнуллина для них весомее. Они не слишком отчетливо сознавали, куда и зачем их привели, — просто все, что с ними произошло за последние несколько дней, их крайне устраивало. Рекруты выразили готовность продолжать в том же духе, а идейное обоснование доверили начальству.

— Зачем нам эта мразь? — тихо спросил Костя. Пользуясь тем, что бойцы разбирают сумки, он вывел Петра на кухню и припер его к облупленному холодильнику.

— Сотник, мы превратились в пошлую банду. Скоро начнем громить ларьки и сажать торгашей на паяльник. Мы, кажется, созрели.

— Нам нужны люди, — возразил Петр. — Я от этой шушеры тоже не в восторге, но выбирать не приходится. А белые перчатки можешь спустить в унитаз.

— Не белые, Петр, давно уже не белые. Только я стрелял в людей не из прихоти.

— Я знаю, Костя. Но цель велика. Ради нее надо смириться. Мы не делаем ничего плохого. Наоборот, заставляем пяток сволочей поработать во благо...

— Ты говоришь как Нуркин.

— Они нам сегодня здорово помогли. При переезде. И с тобой... Ведь не бабы же тебя волокли. Если б не команда Зайнуллина, неизвестно, где бы мы сейчас были. Дай им шанс проявить себя по-настоящему.

— Когда проявят, будет поздно.

— Все! Оставим эту тему. — Петр вздохнул и, раскрыв окно, закурил. — Лучше о другом. Твои провалы не повторятся?

— Меня наконец-то убили.

— Поздравляю, — невесело произнес Петр. — Как там сейчас? Как наше Ополчение?

— Плохо, — сказал Константин. — Хуже некуда.

— Чрезвычайное Правительство победило?

— Мне из больницы не видно, кто победил, а кто проиграл. Но слово «чрезвычайное» там больше не употребляют. Кажется, на Родине все налаживается.

— Чего?! С Ополчением плохо, а там налаживается? Что там может наладиться без нас? Ты сначала думай, потом говори.

— Я думал, сотник. Времени было в достатке — я и думал. Нуркин сволочь, это ясно. С Нуркиным надо кончать. А остальных... зря мы их под одну гребенку. Люди разные.

Петр глубоко затянулся и медленно выпустил дым ему в лицо. Константин стерпел.

— Я, Костя, не пойму чего-то. Ты что предлагаешь? Сформулируй свою кашу.

— Ничего я не предлагаю! — разозлился Костя. — Хотел сомнениями поделиться, да смотрю, не по адресу.

— Правильно смотришь, — спокойно сказал Петр. — Когда сомневаешься, надо к венерологу идти, а меня грузить ни к чему. Слушай, а может, это у тебя от стресса? Как-никак, помер.

— Мы все померли, — буркнул Костя. — Что ты мне собирался сообщить?

— Нуркин начал собственную охоту за дневниками Черных. Они оба их ищут, Немаляев — отдельно, Нуркин — отдельно.

— С чего ты взял?

— Очень просто. Нуркин пытался организовать слежку, не прибегая к помощи братвы. То есть интерес к записям он от Немаляева скрывает. Немаляев в свою очередь утаил от него смерть Бориса. Тоже подозрительно.

— А Немаляев откуда знает?

— Да я сам ему сказал! Когда он звонил. А, ты же в отключке валялся. В общем, все это смахивает на раскол. Только не соображу, как этим воспользоваться. Я в интригах не мастер.

— Грохнуть обоих, вот и вся интрига, — заявил вошедший Ренат.

Вместе с Зайнуллиным на кухню вперлись его подчиненные, и на восьми квадратных метрах стало нечем дышать.

— Сотник, а где моя почетная грамота? — театрально спросил Зайнуллин.

— Дай ему доллар, пусть купит себе шоколадную медальку, — бросила из коридора Настя. — Ребят, вы бы рассосались как-нибудь, здесь взрослые беседуют.

Четверо новобранцев недовольно загомонили, но под окриком Рената отправились в комнату.

— Нет, ребята правда отличились, — сказала она. — Мозги у них, как у ящериц...

— Это, наверно, комплимент, — вставил Ренат.

— ...но действовали отлично, — закончила Настя.