Игорь Дубов - Распоротый

Первый же бухнувший за перегибом выстрел чуть не сбросил меня со скалы. Некоторое время я не двигался, припав к камню и ощущая предательскую Дрожь в коленях, а потом, переборов себя, упрямо пошел дальше. С этой самой минуты я не прекращал тихо молиться за Юкиру, особенно когда выстрелы внезапно стихали Мне казалось, что, если я неотвязно буду думать о нем, мои флюиды дотянутся до его укрытия и в трудную минуту придадут ему сил.

Прошло не менее десяти минут боя, когда я наконец добрался до того места, откуда вверх уходила намеченная нами трещина. Оглянувшись, я снова увидел кусок гребня и перевал, на котором продолжал нелепо торчать армейский броневик. Сейчас броневик уже не дымил, а из сдвинутой его дверцы высовывался шофер, напряженно вглядывающийся туда, где раздавались крики и звучали выстрелы.

Здесь я остановился и вытащил из заплечной сумки бинокль. Стоя вплотную к скале, я видел немного, но то, что я видел, выглядело неплохо. Трещина тянулась достаточно далеко. Начинаясь как щель, она потом немного сужалась, но идти по ней было несложно. Не задумываясь, я встал на ближайший выступ и взялся руками за острые края. Пальба на гребне между тем стихла. Видимо, "волчата", понеся первые потери, сделались осторожнее и перестали лезть на рожон. Я очень надеялся, что в том месте, где залег Юкира, нет легкого обходного пути Тогда «волчата» могут решить дожидаться ночи, и шансов ускользнуть у Юкиры заметно прибавится

Пройдя первые тридцать метров, я посадил сразу два клеящихся крюка, привязал репшнур – так, чтобы он на пару метров не доставал до полки, – и двинулся дальше. Поднявшись еще на одну веревку, я стал готовить Юкире ночной насест. Отсюда должен был свисать второй и последний репшнур. Я понимал, что выше Юкира ни за что не залезет, и потому хотел устроить все в лучшем виде. Юкира должен был чувствовать себя здесь уютно и надежно, а главное – иметь возможность время от времени менять позу, давая отдых ногам

Найдя относительно широкий выступ, я задумался, как лучше организовать страховку По уму тут следовало забить хороший скальный крюк, но я понимал, что на базе мгновенно засекут звонкий стук железа по железу. В конце концов я нашел решение. Безумно жаль было опустошать для этого батареи бластера, но ничего лучше я просто не придумал. Примерившись, я прожег в скале узкую и длинную дыру и вогнал в расплавленный гранит титановый ледовый шлямбур. Ввинчивая его в быстро застывающую массу, я обжег пальцы, но крюк этот мог теперь выдержать слона.

За всеми своими заботами я почти забыл, что бой внизу не закончен. Выстрелы на гребне звучали теперь редко, и я совсем было уверился в том, что Юкира спокойно дотянет до темноты. Однако затишье оказалось обманчивым, Я не успел пролезть и пяти метров, как внизу рванули два бомбовых взрыва и снова вспыхнула ожесточенная перестрелка. Похоже, «волчата» все-таки нашли обходной путь и с новой силой навалились на Юкиру.

Гранату Юкиры не было. Значит, бросали в него. Но взрывы эти меня не взволновали. Там, на гребне, среди беспорядочно наваленных камней, гранаты были малоэффективны. Гораздо больше меня беспокоило, успел ли Юкира отойти к скале и много ли у него осталось патронов. В сумерках расход патронов резко возрастал, тем более что Юкира стрелял с двух рук. Помочь ему в этой ситуации я ничем не мог и потому чувствовал себя намного хуже, чем если бы был с ним рядом. Мне оставалось лишь делать свое дело, пока Юкира делал свое. И я, ожесточенно стиснув зубы, поднял голову, пытаясь определить, куда и как мне идти дальше…

То, что я увидел, здорово меня озадачило. Сначала я привстал на цыпочки, а потом поспешно пролез еще несколько метров, стараясь яснее разглядеть в сгущающихся сумерках дальнейший маршрут. Открывшееся зрелище подтвердило мои худшие опасения. Трещина, по которой я шел, резко сужалась и исчезала метрах в сорока от того места, где скала начинала потихоньку выполаживаться, переходя в конце концов в ведущий к вершине скальный гребешок. Снизу эта часть стенки совсем не просматривалась, иначе бы я не оставил в сброшенном в пропасть рюкзаке свои лесенки. Хуже всего было то, что эти последние сорок метров представляли собой предельно сложный участок. С одной стороны, скала здесь была весьма крутой, а с другой – недостаточно гладкой для применения присосок, Лезть по такому месту практически без страховки было страшно даже днем. Ночью же на это мог решиться только натертый айей.