Игорь Дубов - Распоротый

– Не должны… – Я с сомнением оглядел ту часть снежного купола, которую следовало пересечь – Вроде полого. И шапка не толстая…

Я лежал и думал о том, что наиболее трудный участок – перед гребешком – придется как раз на самые густые сумерки, когда малая луна уже уйдет, а большая еще не выйдет. Если та трещина, что я наметил, достаточно широка, то я спокойно пройду ее в темноте. Но если там нельзя будет распереться, то с голым лазаньем будут проблемы. Скала вокруг трещины была неровной, присоски не держали на ней. Значит, мне опять оставались клеящиеся крючья да плюс интуиция и везение. И еще руки Юкиры. Если Юкира будет правильно стоять на страховке, есть шанс, что он сумеет меня удержать. На самом деле мне здорово повезло, что он прилетел.

– Когда выйдем к базе, – предложил Юкира, – ты останешься на снегу, а я займусь замками. Я здорово наловчился их вскрывать.

– Я мог бы помочь тебе, – сказал я, передавая ему бинокль. – Мы же не знаем, как устроены посты.

– Именно поэтому, – ответил Юкира, внимательно всматриваясь в стену, – лучше, чтоб ты прикрывал меня со стороны.

Мы еще немного полежали, обсуждая план захвата базы, и, прижимаясь к камням, двинулись обратно. Юкира считал, что полка не просматривается сверху и мы можем выдвигаться, не дожидаясь темноты. Если выйдем на маршрут в ранних сумерках, мы успеем рассмотреть намеченные трещины с близкого расстояния, и тогда их легче будет проходить. Таким образом, на сборы нам оставалось не больше часа.

Возвратившись в мертвую зону, Юкира взялся потрошить рюкзаки, а я стал раскладывать вынутое на кучки в соответствии со степенью необходимости. Всю аппаратуру, которая понадобится только на базе, мы могли уложить в маленькие заплечные сумки, получавшиеся из клапанов наших рюкзаков. Зато снаряжение, необходимое при подъеме, приходилось вешать да себя, и притом так, чтоб оно не звенело и не цеплялось за скалу.

– А ты, кстати, зря берешь… – начал было Юкира. И замер, не договорив до конца.

Я поднял глаза и, перехватив его застывший взгляд, обернулся. А обернувшись, сам превратился в соляной столб.

Там, где шоссе переходило в скальный гребень, толпилось десятка полтора людей в самой разной одежде, а чуть позади них, грязным пятном выделяясь на фоне изумрудного неба и нежно-коричневых скал, испускал бурые струи дыма большой войсковой броневик.

– Прыщавый болт… – пробормотал Юкира. – Ты смотри…

Судя по наголовным повязкам, большинство из собравшихся на перевале были "волчата", принадлежащие к разным кланам. Но я видел там и чистильщиков с их неизменными мергсовыми метелками на разлетайках и плащах. Несколько человек держали в руках концы длинных шнуров, служивших поводками большим загоняющим крысам. Шнуры были туго натянуты. Это означало, что крысы уже взяли след.

– Минут сорок, – определил Юкира наш люфт. – Не больше. Интересно, шофер продал или на блок-посту?

Внизу, у дороги, загомонили, и я услышал злобный вой крыс. Охота началась.

– Засветили нас, суки! – сказал я и сплюнул с досады.

Я хорошо понимал, что база теперь переполошится и наверху нас будут ждать удвоенные караулы, задраенные люки и кинжальный огонь без предупреждения.

Солнце уже коснулось вершин на противоположном конце хребта, и теперь там разгорался пронзительно оранжевый закат. Ослепительный диск, проткнутый четким зубчатым силуэтом, изумрудная зелень неба и плотное одеяло облаков, укутавшее долины, выглядели невероятно красиво, особенно сквозь поляроидные светофильтры очков. Пестрая кучка людей, скопившихся у края морены давно стаявшего ледника, смотрелась на этом фоне оскорбительной мазней маляра, решившего подправить полотно мастера.

Я повел плечами, сбрасывая оцепенение, и, нагнувшись, резко рванул клапан своего рюкзака.

– Собираемся в темпе! Бери аппаратуру, а я снаряжение!

– Нет. – Юкира криво усмехнулся и покачал головой. – Это тебе все нести, Эндрю. – Он сделал шаг назад и прислонился к скале. – Ты разве не понял, что идешь один?

– Один? – удивился я. – Почему один? – И тут до меня дошло. – Ты что это надумал? – сказал я, хватая его за анорак. – Кончай выставляться! Бери сумку! Ну!

Юкира сморгнул. Лицо его стало красным, а шрам на подбородке отчетливо побелел. Я подумал, что сейчас он заорет на меня. Но Юкира сдержался.

– Послушай, Эндрю, – хрипло сказал он. – Ты думаешь, они дураки? Посмотри на эту полку! По ней можно гулять в обнимку. Если здесь никого не будет, «волчата» пойдут дальше. А мы как раз будем корячиться на середине трещины. Они нас сделают, как щенят! Ведь будет еще светло. – Он стянул шапочку и вытер вспотевший лоб. – Здесь нет вариантов. Кто-то должен уйти наверх, а кто-то остаться здесь. Можно, конечно, бросить на пальцах. Но ты лазаешь лучше, а я лучше стреляю. Ты, главное, за меня не бойся. Козырей не бьют. Когда стемнеет, я пойду следом. И еще отдай мне свой пистолет: я работаю с двух рук.