Владимир Дэс - Закон есть закон (сборник)

Тридцать «лимонов» в долларах мы сбросили, золото получили.

Но оно сейчас арестовано.

И никто не понимает, что происходит. Наши же понятия простые: подай наши деньги! Увезли мы этого доходягу очкастого, закрыли на пока в колодце на одной даче и бросились в Швейцарию.

Так ведь даже визы туда не получили!

В Москве же от их представительства и след простыл.

Пытались искать через Францию и Бельгию – бесполезно. Передали документы в международный суд – там как воды в рот набрали. На все наши запросы отвечают, что нет второй стороны, ответчика. Просят нас самих ее найти, а уж потом беспокоить суд.

Все стало ясно – кинули.

Кинули классически, высокопрофессионально.

Так работают только кидалы самого высокого международного класса.

Подергавшись еще немного, поняли: все! Дай Бог хотя бы золото из этого убогого Владимира вытащить.

Очкарика приговорили.

Конечно, мы прекрасно понимали, что и он – жертва, но на ком-то надо было отыграться.

Дали команду.

Его поутру вытащили, уже чуть живого, из колодца.

Заставили выпить водки – пусть немного приободрится, а то совсем раскис.

Открыли первую попавшуюся квартиру, убедившись, что дома никого нет. Налили в ванну до половины соляной кислоты. И потихоньку опустили туда гения.

Растворился он на удивление быстро, даже орал мало. Вынули затычку, спустили помутневшую кислоту в канализацию. Ванная от кислоты прямо стала белая-белая, как новая. Проветрили квартиру. Все положили на свои места и, аккуратно заперев входную дверь, уехали.

Вечером семья собралась дома.

Жена вошла в ванную и тут же крикнула мужу:

– Федь, ты чего, ванну новую купил, что ли?

Муж пришел, посмотрел.

– Да нет, ничего я не покупал.

– Да ты взгляни, какая она белая, она ж такой с новоселья не была.

– Разыгрываешь, Вер! Сама надраила, а теперь разыгрываешь.

Хмыкнул муж, потрепал жену по щеке и пошел смотреть телевизор. Там как раз рекламировали какой-то сверхнадежный золотой заем правительства.

Выступал один из вице-премьеров, рассказывал, как ему в голову пришла эта сверхгениальная идея.

– Вер! – крикнул он жене. – И где только находят таких умных мужиков?

Жена, все еще ничего не понимая, удивленно рассматривала сияющую белизной старенькую ванну.

Опыт, как известно, двигатель прогресса.

Прогресс, как известно, источник благополучия.

Самые благополучные – это люди талантливые.

А из талантливых – писатели.

Имея богатый жизненный опыт, и я, однажды, решил стать писателем.

Решил написать о чем-то веселом. Веселое все любят.

Значит, сажусь писать что-то такое легкое, веселое, сатирико-юмористическое в духе Зощенко и О Генри.

«В одно раннее утро Петр Петрович Огурцов облысел. – Так начиналась моя сатирико-юмористическая повесть: «Лысым везде у нас дорога».

И облысел не просто на затылке, а полностью. Голова его стала как бильярдный шар.

Петр Петрович никогда не носил головных уборов, и в то утро никак не мог решиться выйти из дома лысым. В результате: он впервые в жизни опоздал на работу.

На улице лысина Огурцова блестела, как лакированная коленка. Все вокруг смеялись, а люди послабее корчились от смеха в судорогах.

Его появление на работе вообще можно было приравнять стихийному бедствию. Учреждение прекратило работу, и сотрудники толпились в коридорах и комнатах на подходе к рабочему месту Огурцова. А начальник Петра Петровича, смеясь, неожиданно назначил его своим заместителем. То-то было смеха. Ха-ха!»

Так заканчивалась моя повесть. И я послал ее в толстый литературный журнал «Живой классик» главному редактору г-ну Веревкину.

Веревкин, очевидно, насмеявшись вдоволь, прислал рецензию:

«Конечно, все это очень смешно. Но смех смеху рознь. Есть даже поговорка: «Смех без причины – признак дурачины». Я, конечно, не имею в виду Вас, уважаемый писатель. Но, как говорят в народе, в каждой шутке есть доля правды. А правда – штука не совсем смешная. И потом, время сейчас не очень смешное. Мне вот, например, не до смеха – зарплату не платят уже целый год. Тут и полысеешь, и окосеешь. Кстати, товарищ писатель, я тоже лысый. Поэтому пишите не о лысых, а о волосатых. Они, как нам, лысым, кажется, тоже смешные. И меня в отличие от Вашего Петра Петровича не повышают, а увольняют».