Стенли Вейнбаум: Под знаком «Если»

Наконец я понял, что дальше так продолжаться не может. Надо было что то делать. Но крайней мере, я могу, нет — обя— зан!' — узнать, что произошло бы в том случае, если бы нам удалось избежать катастрофы. Во «что бы то ни стало я должен проследить за развитием нашего фатального романа, сокрытого в дебрях миров под знаком „если“. Быть может, я смогу хоть как-то утешиться, наблюдая то, чего не было, но что могло бы быть. И… я снова увижу Джоанну!

Было уже далеко за полночь, когда, приняв окончательное решение, я помчался к ван Мандерпутцу. В лаборатории никого не было. Я обежал все здания и наконец столкнулся с ним в вестибюле физического корпуса.

— Дик! — воскликнул он. — Ты, случаем, не заболел?

— Заболел? Нет, физически я здоров как бык. Профессор, мне до зарезу нужен ваш есливизор, поверьте — очень нужен!

— Что? Ах, та игрушка. Ты опоздал, Дик. Я его недавно ра— зобрал. Я придумал, как можно с большей эффективностью ис— пользовать помещение лаборатории.

Пол дрогнул и покачнулся. В сердцах я чуть было не послал ван Мандерпутца ко всем чертям вместе с его автобиографией. Но подняв голову, прочел в глазах профессора неподдельное сострадание. Он взял меня за руку и провел в небольшой каби— нет, примыкавший к лаборатории

— А сейчас расскажи мне все с самого начала.

Я так и сделал. Думаю, я сумел достаточно точно передать ему весь трагизм моего положения. Под конец рассказа он нах— мурил тяжелые брови и сочувственно произнес:

— Даже ван Мандерпутц не в силах воскрешать мертвых. Мне очень жаль, Дик. но самое лучшее для тебя — постараться все забыть, и чем скорее, тем лучше. Даже будь у меня есливизор, я не разрешил бы тебе им воспользоваться. Это все равно что поворачивать нож в ране. — Некоторое время он не произнес ни слова, — Постарайся себя чем-нибудь отвлечь. Бери пример с ван Мандерпутца. В подобных ситуациях он находит забвение в работе.

— Вы правы, — хмуро ответил я. — Только кому интересна моя автобиография? Такое занятие больше подходит вам.

— Автобиография? Ах да, припоминаю. Нет, я передумал. Ис— тория сама со временем опишет и жизнь ван Мандерпутца, и его дела. В настоящее время меня занимает гораздо более гранди— озный проект.

— В самом деле? — Мне было глубоко и в высшей степени наплевать.

— Да. Недавно сюда заходил Гогли, великий скульптор. Мы говорили насчет моего бюста. Это будет прижизненный бюст ве— ликого ученого! Может быть, я подарю его родному городу или университету. Пожалуй, я передал бы его Королевскому Общест— ву, если бы они оказались хоть на самую малость менее кон— сервативными, чем сейчас, если бы они… если бы они… ес— ли! — последние слова он уже выкрикивал.

— Если!!! — бушевал ван Мандерпутц. — То, что ты наблюдал по есливизору, произошло бы в том случае, если бы ты успел на лайнер!

— Конечно.

— Но на самом-то деле все произошло совершенно иначе! Не— ужели не понятно? Она… она… Где старые газеты?

Своми большими руками он принялся шумно перебирать газет— ную стопу.

— Нашел! — крикнул он, выхватывая один листок. — Вот спи— сок спасенных!

В глаза мне бросилось имя Джоанны Колдуэлл, огненными буквами вписанное среди десятков других имен. Газета помес— тила даже небольшой отчет о происшедшем событии. И едва мой разум вернулся в исходное состояние, я сразу прочел его:

«Но меньшей мере двадцать человек обязаны своим спасением мужеству и находчивости двадцативосьмилетнего стюарда Орриса Хоупа. Во время охватившей пассажиров паники Оррис Хоуп ока— зывал помощь всем нуждающимся: он надевал спасательные жиле— ты и относил к выходу потерявших сознание. Он последним по— кинул борт тонущего лайнера через пролом в стенке обзорного салона и, почти теряя сознание, выплыл на поверхность океа— на. Среди обязанных жизнью молодому стюарду Патрик Оуэнсби из Нью-Йорка, миссис Кемпбел Уоррен из Бостона, мисс Джоанна Колдуэлл из Нью-Йорка…»

Думаю, мой дикий вопль был слышен даже в административном корпусе за несколько кварталов отсюда. Не будь лицо ван Ман— дерпутца оснащено внушительных размеров бакенбардами, я рас— целовал бы его в обе щеки. Похоже, я так и сделал — сейчас уже нет никакой возможности дать достоверный отчет о моих действиях за те несколько сумасшедших минут, что я провел в крошечном кабинетике профессора.

Наконец, немного придя в себя, я заявил:

— Я найду ее! Наверняка она вместе со всеми попала на борт того самого британского сухогруза, который пришел в порт на прошлой неделе, и, значит, должна быть сейчас где-нибудь здесь, в Нью-Йорке. Если же она успела улететь в Париж, я найду ее и в Париже!