Стенли Вейнбаум: Под знаком «Если»

Я надел шлем и устроился перед экраном психомата. В наше время любому школьнику известно, что представляет из себя психомат Хорстена. Несколько лет назад его принимали за та— кую же безделицу, как и планшетку для спиритических сеансов. Однако вскоре выяснилось, что это не просто игрушка. Подобно спиритической планшетке, он оказался прекрасным средством активизации памяти. Перед вашими глазами, сменяя друг друга на экране, медленной чередой проходят самые невероятные со— четания неясных разноцветных теней; и, наблюдая за ними, по— неволе начинаешь мысленно представлять себе картину действия и связанные с нею обстоятельства — именно то, что необходимо вспомнить. С помощью ручки искателя можно изменять сочетания теней и цветов. Но лишь только вы почувствовали, что случай— но созданный образ соответствует нарисованной в вашем мозгу картине, — вперед! Теперь вашему мозгу остается лишь внести в полученное изображение некоторые детали. Для любого друго— го на экране по-прежнему одни пятна теней и красок, но для вас картина может получиться удивительно правдоподобной. Мне не раз приходилось наблюдать изображения, которые — готов поклясться чем угодно! — почти в точности, во всех деталях совпадали с реальным образом. Должен признаться, это произ— водит сильное впечатление.

Ван Мандерпутц погасил свет, и пляска теней началась.

— Постарайся припомнить какой-нибудь случай из своей жиз— ни, скажем, через полгода после паники на бирже. Поворачивай ручку, пока картинка не прояснится. Сразу после этого я нап— равлю луч есливизора на экран, и больше тебе делать нечего — сиди себе и смотри.

Я в точности выполнил указания профессора. Картинки на мгновение появлялись и тут же исчезали. Аппарат издавал сла— бый шум, похожий на еле слышный человеческий голос, но без ясного изображения на экране разобрать что-либо было невоз— можно. Лицо у меня то краснело, то бледнело, и вот наконец я увидел. Я увидел себя сидящим в комнате с неясными очертани— ями — и все. Отпустив рукоятку, я сделал знак профессору.

Раздался щелчок. Свет слегка померк, затем вдруг усилил— ся. Изображение прояснилось, и на экране появился еще один человек, к моему удивлению, женщина. Я узнал се — это была Уимзи Уайт, бывшая телезвезда и прима-балерина «Телеварь— ете-09». Она сильно изменилась, но все равно я узнал ее.

Да и как не узнать! Я бегал за ней три года ее шумной и короткой артистической карьеры, длившейся с 2007 по 2010 год, и безуспешно пытался склонить к замужеству; а в это время папаша «Н. Дж.» изрыгал на мою голову проклятья, угро— жая, что в случае нашего брака завещает все деньги Обществу по освоению пустыни Гоби. Мне кажется, в ее решении повреме— нить с брачной церемонией его угрозы сыграли далеко не пос— леднюю роль. Но когда я получил свою долю имущества и за время рыночного бума довел размер состояния до двух миллио— нов — вот тогда ее отношение ко мне резко изменилось к луч— шему.

Но лишь на время. Весной 2010 года разразился биржевой кризис, и я вновь очутился в полной зависимости от своего отца и его фирмы «Н. Дж. Уэллс Корпорейшн», после чего преж— нее расположение ко мне Уимзи Уайт немедленно упало на две— надцать пунктов ниже биржевого курса. В феврале мы совершили помолвку, в апреле уже едва замечали друг друга, а в мае имущество пошло с молотка. Я снова опоздал.

И вот Уимзи передо мной на экране психомата, с уже поп— лывшей' фигурой, даже отдаленно не напоминавшая ту красотку, чей образ сохранился в моей памяти. Не отрываясь, она свер— лила меня враждебным взглядом. Я отвечал ей тем же. Неясный шум сменился отдельными голосами.

— Ты — ничтожество! — бушевала она. — Ты не имеешь права хоронить меня заживо в этой дыре! Я хочу обратно в Нью-Йорк

— там теплится хоть какая-то жизнь! Ты опротивел мне со сво— им гольфом!

— А ты мне со своей идиотской компанией!

— Они хоть живые люди, а ты — труп ходячий! Заграбастал сдуру кучу денег и корчишь из себя невесть что! Тоже мне, консервный король!

— Ну, ты тоже, знаешь ли, не Клеопатра! Эти твои друзья — они ухлестывают за тобой только потому, что ты устраиваешь им вечеринки да соришь деньгами направо и налево, заметь — моими деньгами.

— Это куда лучше, чем платить за удовольствие погонять на лужайке белые шарики! Тоже мне, нашел занятие!

— В самом деле? Тебе не мешало бы попробовать, Мари (та— ково было ее настоящее имя). Это пошло бы на пользу твоей фигуре, хотя… боюсь, уже слишком поздно.