Александр Плетнёв - Последний довод павших, или Лепестки жёлтой хризантемы на воде

— Лихо вы их, товарищ капитан 3 ранга!

Старпом игриво подбоченился, подмигнул «толковому пацану», и выдал свой очередной афористический перл:

— Запомни салага! Опыт и алкоголизм всегда победят молодость и задор!

— Валентиныч, ты откуда про течение знаешь? И вообще чего-нибудь понимаешь из происходящего? — Почему-то почти шёпотом спросил старшего помощника, капитан.

Тот, задумчиво, приложив к одному уху наушник, вроде, как и не расслышал.

— Кап-три Нижегородов! — Снова шикнул командир, — оглох?

— Я в этих местах во время Союза ещё салагой ходил. А вообще у нас здесь были ещё с 62-го года некоторые наработки. Это по первому вопросу, — ответил старпом нормальным голосом, не став подыгрывать капитану, — а по второму вопросу я думаю надо выпускать имитатор.

— Да ты что! Как отчитываться будем, когда придём домой?!

— А если нас здесь потопят к чёртовой матери, то и отчитываться некому будет! Слышал, что пацан говорит (имеется в виду акустик)? Не знаю, с кем они нас спутали, но щас нагонят сюда техники, не ГАС, так по магнитной аномалии или по тепловому излучению вычислят.

Разговор происходил в отсеке у акустика. Выше упомянутый «пацан», желая доложить об изменениях на поверхности, стянув наушники, сидел с открытым ртом, слушая старших командиров.

— А может того, товарищ капитан, всплыть и сказать, что наша хата с краю и мы не причём? — Робко предложил матрос.

— Что б я перед пиндосами лапки к верху? Не дождётесь! — Оскалился старпом, сощурившись взглянув на кэпа. Тот и ухом не повёл, давая понять, что других мнений и быть не может.

В это момент вдруг появился новый звук, постепенно, то усиливаясь, то ослабевая — эхо-сигнал гулко лизал резиновую шкуру подлодки.

— Сонаром рыщут, — пробормотал акустик.

— Так чего, выпускаем хреновину? — Спросил старпом.

Когда в «хреновину», как выразился штурман, вмазали самонаводящейся торпедой, капитан сквозь стиснутые зубы прорычал:

— Ну, суки, ща мы с вами повоюем. Приготовить торпедные аппараты один и четыре!

Взяв наушники, капитан стал вместе с акустиком прослушивать шумы работы мощного гидролокатора.

— Ни хрена не боятся, — чертыхнулся командир.

— Шумы винтов! Это крейсер! Тип «Тикондерога». Два винта встречного вращения с регулируемым шагом, — через 20 минут доложил акустик.

— Это ты, каким боком различил? — Спросил командир.

— Они подают воздух на кромки лопастей для снижения кавитационных шумов, но звук при этом получается весьма характерный, — взглянув на вытянувшееся лицо капитана, матрос добавил, — если вслушиваться, конечно.

Русской подлодке можно было просто ожидать, когда надводный корабль приблизится для удачной атаки.

— Пеленг 210. Уклоняется влево.

— Боевая тревога! Торпедная атака!

С американского эсминца на крейсер «Шайло» доложили, что подобрали обломки и даже пленных с уничтоженной субмарины — это действительно оказались японцы, а значит, и второй подводный корабль никак не мог уйти от современного самонаводящегося оружия. Поэтому капитан крейсера был полностью уверен, что потопил вражескую подлодку управляемой ракетой. Сейчас он двигался к месту потопления противника, надеясь подобрать с поверхности воды для себя личные скальпы. Правда ему не давала покоя дистанция, на которую успела уйти подлодка японцев. Но пролистав информацию о японских субмаринах прошлого века с самолётами на борту, он подумал: «чем чёрт не шутит, эти япошки всякое могли придумать».

Его размышления прервал офицер из информационного поста.

— Сэр, вот анализ данных с компьютера. Из-за донной реверберации возникли помехи, поэтому данные после фильтрации поступили только сейчас.

— Не тяни.

— По-моему, мы потопили русскую подлодку.

— Классификация?

— «Акула».

— Вероятность?

— Восемьдесят процентов, — слегка замялся офицер.

— В чём сомнения? — Капитан абсолютно не переживал по поводу затопления не того кого надо. Плевать он хотел на этих русских!

— Понимаете, есть все предпосылки, что мы поразили не подводный корабль, а аналог нашей системы Emerson Electric.

— А это значит, они могут ответить, — до этого презрительно думающий о «иванах», капитан, вдруг почувствовал, как у него засосало под ложечкой. Он, было, засобирался объявить тревогу, но его опередили, заверещав звонками с гидропоста.

Гидродинамическая боевая машина висела почти над самым илистым грунтом, потеснив океан на свои двенадцать тонн водоизмещения.