Александр Плетнёв - Последний довод павших, или Лепестки жёлтой хризантемы на воде

— Да в этот броник таких как ты двое влезет, как ты в нём бегать будешь? — Скептически скалясь, крикнул один из ковырявшихся с трофейным пулемётом.

— Ничего, зато шкура целее будет, — даже не оглядываясь в его сторону, крикнул сержант. Подмигнув Пашке, он похлопал себя по подсумкам, нырнув рукой в один, достал гранату (чем-то похожую на „эфку“), — я и тебе подарочек прихватил. Хороша!? И вот ещё…, с пилота снял….

У сержанта в руке появились массивные часы-хронограф.

— А себе чего не оставил?

Вместо ответа сержант выставил свою руку с такими же часами на запястье.

Вдруг вдалеке на окраине послышались выстрелы, взвилась и исчезла в низких тучах сигнальная ракета, тут же раздались крики команд.

— Давай наверх, — поторопил сержанта Павел. Гранату и часы взял.

В это время в конце дороги появились коробочки американской бронетехники. Снова поднялась на передке обороны стрельба и суматоха.

Павел наблюдал в оптику с десяток гусеничных машин. Он не мог классифицировать их, но пришёл к выводу, что всё же это не танки. Позади, прилипая к домам и кормовым срезам бронетехники, пригибаясь, семенили пехотинцы. Американцы были достаточно далеко, смяв передовой отряд, они постреливали на засевших в окнах одиночек, изредка падая от ответного снайперского огня.

Передовая машина наехала на валяющееся колесо от автомобиля, раздался взрыв, и это было как сигнал — со всех сторон по американскому отряду массировано открыли огонь. Вокруг бронемашин шлёпались мины, не причиняя вреда технике, но разбрасывая в разные стороны пехоту. Противник видимо чётко координировал свои действия — с вертолётов кучно лупили по огневым точкам в окнах, выбивая стёкла, крошку бетона, кое-где возникали пожары. Однако японские мобильные группы с 50- миллиметровыми миномётами, постоянно меняя позицию, буквально засыпали американских солдат гранатами и оперёнными минами.

И наземный отряд американцев не выдержал, атака продлилась от силы десять минут — теряя людей, бросая раненых, янки откатывали назад.

Пашка, свалив пару фигурок (ранил точно), решил перебраться этажом ниже.

— Давай сменим позицию, — предложил он сержанту.

— Зачем? Так хорошо устроились, — заупрямился тот.

— Если нас засекли в приборы — ударят, — лаконично объяснил Павел.

С интересом взглянув на напарника, Савомото всё же согласился:

— Ты прав, нас могли вычислить, — и, округлив глаза, смешливо добавил, — ещё как жахнут с вертолётов.

Павел заметил, что если в минёрном деле сержант брал несомненное руководство на себя, то в остальном, не смотря на то что Пашка старался больше молчать (к тому же и младше по званию), Савомото прислушивался к его мнению.

Они быстро спустились ниже, но по их прежней позиции огонь так и не открыли. Американцы отползли, оставив лишь подбитую машину, с раскатанной гусеницей.

— Какие они, однако, пугливые — чуть получили по носу и сразу назад, — улыбаясь, заметил Савомото.

— Подожди, сейчас они наши позиции обработают и снова полезут.

И действительно, по окнам стали бить — сверху ухнуло, посыпалась целыми кусками штукатурка, комната наполнилась пылью.

— Видал как у них, — откашливаясь, просипел сержант, — вычислили точно, откуда стреляли. Тяжело нам придётся.

Огненный шквал прошёлся и по дороге, сметая возможные минные ловушки. Как результат — бухнуло несколько мощных взрывов, разнеся пару припаркованных машин, даже рухнула лицевая стена одного дома. Видимость стала почти нулевой, облако дыма и пыли расползалось в воздухе, если бы не ветер и мелкий дождь пылевая и дымная взвесь стояла бы ещё долго, а так всё это оседало липкой грязью на фасады домов и асфальт.

Стреляли не только в их направлении, американцы охватывали город с разных сторон, сбивали заслоны на дорогах, выдвигали вперёд бронетехнику, мелкие группы просачивались дворами, подземными коммуникациями, слышалась стрельба и в тылу, где-то в районе причалов. Выделялась частая пулемётная пальба справа от их позиции, там же одиноко ухала, судя по звуку японская полевая пушка — выстрелит и затишье… выстрелит и снова молчит… точно прислушивается.

В коридоре послышались шаги, появился солдат из сапёрного батальона, весь увешанный минами и набитым взрывателями подсумком.

— Вот началась и моя работа, — сказал сержант, доставая свою поклажу, поинтересовавшись у вошедшего, — ещё мины есть?

— Там внизу притащили штук тридцать. С усиками, противопехотные. Одна шрапнель, — ответил солдат и достал из подсумка блеснувший медным взрыватель, с торчащими к верху проволочками.