Валентин Рич - Последний мутант

Старик рванулся в промоину.

Картина, представшая его глазам, когда он внезапно появился над площадью, ничем не походила на прошлую. Тогда кругом стоял грохот - теперь полное безмолвие. Тогда внизу бегали и суетились - теперь все лежали ничком, словно мертвые.

Старик сложил крылья, опустился на площадь и принялся рассматривать лежащих. Они были без сознания - очевидно, от страха. Он уже собрался было ухватить покрепче плотного мужчину с рыжей бородой, нак дверь в жилище с красной кровлей распахнулась и на площадь с воплем выбежала молоденькая девушка.

Она бесстрашно подскочила к Старику, упала перед ним на колени и, протянув руки к мужчине с бородой, прижала их к своей груди, продолжая все время кричать. Из глаз ее бежали слезы.

Похоже было на то, что она умоляет не брать этого мужчину, а взять ее.

Такого самопожертвования Старик никогда еще не встречал: ведь мужчина с рыжей бородой был явно намного старше девушки, он не мог быть ее ребенком.

- Хорошо! - сказал Старик. - Я согласен на замену.

Бережно, чтобы не причинить девушке боли, он взял ее на руки, тяжело взмахнул крыльями и пустился в обратный путь.

...На море, на окияне, на острове Буяне стоит бык печеный, возле него лук толченый. Шли три молодца, зашли да позавтракали, а дальше идут похваляются, сами собой забавляются: "Бывали мы, братцы, у Кощеева места, наедались пуще, чем деревенская баба теста!" Это присказка, а сказка будет впереди.

В некотором царстве, в некотором государстве появился змей.

Брал он с народа поборы немалые: с каждого двора по красной девке. Пришел черед идти к тому змею царской дочери. Схватил змей царевну и потащил к себе в берлогу...

- Здесь я живу, - говорил Старик. - Да ты не бойся меня. Разумные существа не должны бояться друг друга.

Пленница, скорчившись у каменной стены так, будто хотела уйти в эту стену, с ужасом глядела на него. Губы у нее беспрестанно шевелились, но произносила она при этом что-нибудь или не произносила, он не знал - слух почти совсем уже отказывал ему.

- Разумные существа не должны бояться друг друга, - повторил Старик как можно ласковее. - Природа вылепила нас в разных формах, но этому следовало бы только радоваться...

Девушка перестала шевелить губами, но глаза ее по-прежнему наполнял ужас.

- Разнообразие - залог прогресса, - продолжал Старик. - Кто знает, как изменятся условия жизни? Чем более разнообразны ее формы, тем более разнообразные условия пригодны для нее. Ведь недаром у тебя множество соплеменников, а я остался один.

Он достал лепешку, головку чеснока и протянул девушке. Девушка оставалась неподвижной.

- Бери! - крикнул Старик.

Девушка опасливо протянула тонкую белую руку, ухватила лепешку, ухватила чеснок, но есть не стала, а положила на подол.

- Надо питаться! - строго сказал Старик. - Лепешка - это белки, жиры, углеводы. А чеснок - это витамины. И фитонциды. Понятно?

Губы у девушки дрогнули, и она что-то быстро-быстро проговорила. Старик не расслышал, придвинулся к девушке поближе, поднял с ее подола лепешку.

- Лепешка, - сказал он. - Еда. - Отломил кусочек, засунул в рот и стал жевать.

Потом протянул остаток лепешки своей пленнице. Губы у нее снова дрогнули.

- Ешь-ешь! - ласково сказал Старик.

Девушка отломила кусочек лепешки, положила его в рот и судорожно глотнула.

- Умница, - сказал Старик. - Вот ты уже и меньше боишься меня. Нет ничего хуже страха. Разумные существа не должны страшиться друг друга. Страшиться надо землетрясения, наступления льдов. А еще больше - излучения. И еще - однообразия. Если все будут одинаковые, то гибель неизбежна. Мои предки все были вдинаковыми. Излучение погубило их всех. Быстро. За две луны. И возникли мы. Бессмертные. Но бессмертные - это значит неизменные. А ничто неизменное не может выжить в этом беспрерывно изменяющемся мире. Бессмертие - это и есть смерть. Смешно, не правда ли?

Старик рассмеялся. Он старался смеяться совсем тихо, но глаза у пленницы снова округлились от ужаса.

-Дура! - в сердцах сказал Старик. - Я же смеюсь, чего ж ты опять испугалась? Ладно, привыкнешь.

Он отполз в глубь пещеры, вытянулся там и закрыл глаза.

Его разбудило ощущение беды.

Он огляделся - пленницы не было.

Со всей доступной для него теперь быстротой Старик преодолел расстояние до выхода из пещеры и высунулся наружу.

Рядом с отверстием на отвесной стене горы он вырубил когдато узкий длинный выступ. Там он грелся на солнце, когда чувствовал себя особенно плохо.