Джеймс Свэллоу - Снежная леди

– Первая Столица планеты Джи’Ку, – сказал Доктор. Он повернулся и указал на другую сферу. – Там Город Чудес, Цитадель Корпы, Высокий Пергамон, Атлантида…

Но Ян не следил за ним. Его взгляд упал на сферу, расположенную прямо перед ними.

– Прага… – добавил он. – Я вижу её там. Вот обсерватория, собор.

– Они не украли город, ничего такого ужасного. Они просто смоделировали его. Остановили его с помощью своих маленьких Смотрителей Музея и сделали копию, а затем поместили сюда, внутрь их собственной снежной сферы.

Сердце Яна колотилось в груди, его разум был на пределе.

– Зачем ты показываешь мне всё это, рассказываешь эту безумную историю?

– Ты хочешь ответов. Я хочу вернуть Чарли, – он вздохнул. – Она… упала… за неимением лучшего термина. Я думаю, вся структура запуталась из-за неё, потому что она человек, рождённый на Земле, и Смотрителям показалось, что она принадлежит к этому городу. Но она не принадлежит ему.

– Она не помнит, – выдохнул Ян.

– Да, амнезия – это побочный эффект. Смотрители не могут приспособить её, и это сбивает их программу, что означает – они воспроизводят всего слишком много. Снег становится всё гуще, и он будет идти до тех пор, пока он не задушит весь город, или пока мы не вытащим Чарли оттуда.

Ян подумал о Нильсе, раздавленном снежной лавиной.

– Если ты можешь ездить туда-обратно на своей будке, почему ты её ещё не забрал?

– Я говорил тебе раньше – я не могу здесь находиться. Не на все сто процентов. Все мои умения и старания ушли на то, чтобы протащить ТАРДИС внутрь, и даже теперь я не могу из неё выйти. Мне остаётся только ждать, что ты придёшь ко мне.

Художник покачал головой.

– Ты ожидаешь, что я поверю в этот бред? Это не имеет никакого смысла! Если я жил там… – Он указал пальцем на сферу. – Я бы знал об этом! Мы бы знали, если бы были заключены внутри какой-то гигантской художественной выставки!

– Знали бы? – Доктор пристально смотрел на него. – Ян Перико, а картины художника знают, что они – картины? Или Смотрители убедятся, что те никогда не подумают об этом? Сделают один день похожим на другой, так, что месяцы, годы потеряют значение? Устроят зиму, заморозят её на месте?

– Я – Ян Перико! – прокричал художник. – Я… – его взгляд остановился на стеклянной сфере, и слова умерли в его горле. – Так вот кто мы все? – произнёс он обречённо. – Куклы. Как я могу быть здесь, снаружи, если всё это правда?

Доктор взмахнул перед ним звенящим устройством.

– Я усовершенствовал его – изменил полярность, так сказать. Я вытащил тебя наружу. Поэтому ты можешь чувствовать это странное покалывание. Эта реальность не гармонирует с тобой.

– Если она уйдёт, у меня ничего не останется! – отрезал Ян.

Это было странно; он понял, что его не волнует то, что его жизнь была симуляцией. Он волновался только о ней.

– Если она останется, то не выживет. Никто там не выживет.

Сокрушительная, откровенная правда заставила Яна сесть на пол.

– Либусса… Она принадлежит этому месту так же, как и я.

– Либусса?

Ян гулко усмехнулся.

– Так я назвал Чарли в ту ночь, когда нашёл её. Это имя из легенды: Либусса – ясновидящая принцесса древнего племени, основавшего поселение, которое стало Прагой. Говорили, она видела завтрашний день в своих снах наяву. Она рассказывала своим людям, что однажды наш город достигнет звёзд.

– Она была права. Эта галерея в миллионах световых лет от Земли.

Ян молчал какое-то время.

– Что случится, если я вернусь после того, как видел всё это? Смотрители позволят мне остаться?

– То, что ты сделаешь с правдой, зависит от тебя. Я всего лишь показываю тебе всё это, чтобы ты понял как спасти жизнь Чарли. Она замёрзнет насмерть, и весь город тоже, только если ты не приведёшь её в ТАРДИС. – Доктор положил руку ему на плечо. – Я не могу бросить её Ян. Она очень важна для меня. Я знаю, ты чувствуешь к ней то же…

И тогда Ян понял, что выбор, который, как он думал, у него есть, был всего лишь иллюзией, блеклым наброском реальности, которая на самом деле существовала. Художник поднялся на ноги.

– Отвези меня обратно.

Когда она проснулась, он рисовал. Ян улыбнулся, и она улыбнулась в ответ, но изменилась в лице, когда заметила печаль в его глазах.

– Что-то не так.

– Да, – согласился он. – Но мы это исправим. – Он повернул этюдник, чтобы показать ей начало новой работы. – Ты знаешь что это?

Она внимательно изучала набросок.

– Я видела это раньше. Что-то вроде огромного стеклянного шара, наполненного хлопьями снега… – Она ахнула. – Я вспомнила!