Джек Ритчи - Вкус смерти

Я взял со стола пачку сигарет и спросил;

- Вы знаете, где сейчас Элен?

- Хотите попрощаться? Или заставить ее убедить меня не убивать вас? Очень сожалею, что ничем не смогу помочь вам, мистер Дэвис. В четверг Элен уехала на неделю к сестре.

Я глубоко затянулся и неожиданно поперхнулся. Прокашлявшись, я довольно спокойно сказал:

- Мне не жалко умирать. Я думаю, что я в расчете и с миром, и с людьми.

Он посмотрел на меня с недоумением.

А я продолжал говорить, не обращая на него внимания, словно самому себе:

- Это случалось со мной три раза. Три раза. До Элен была Беатриса. А до Беатрисы - Дороти.

Он, ухмыляясь, перебил меня:

- Хотите оттянуть время? Думаете, кто-нибудь вернется пораньше? Но я предусмотрел эту возможность и запер входную дверь. Я сомневаюсь, что кто-то вернется до часа. Но если это произойдет, то войти в офис все равно никому не удастся. Если же в дверь станут стучать или пытаться ее открыть, я тут же выстрелю в вас и уйду через черный ход.

От волнения у меня вспотели ладони, однако, пересилив себя, я заговорил снова:

- От любви до ненависти - один шаг, Чендлер. Я это хорошо знаю. Мне не раз случалось любить и ненавидеть одного и того же человека с одинаковой силой.

Я стряхнул пепел с сигареты и продолжал:

-Я любил Дороги и был уверен, что она тоже любит меня. Мы должны были пожениться. Во всяком случае, я этого очень хотел. Но она вдруг призналась, что не любит меня и никогда не любила.

Чендлер улыбнулся и откусил кусок сэндвича.

Я немного помолчал, прислушиваясь к уличному движению. Затем взглянул Чендлеру в глаза и сказал:

- Она больше не принадлежала мне, но и никому другому принадлежать не будет - решил я тогда. И убил ее.

Он посмотрел на меня с любопытством.

- Зачем вы мне это рассказываете? - спросил он. - Какое это имеет значение сейчас?

Я несколько раз не спеша затянулся.

- Я убил ее, но этого мне было недостаточно. Понимаете вы это, Чендлер? Недостаточно. Я ненавидел ее, не-на-видел.

Я положил сигарету в пепельницу и как можно спокойнее проговорил:

- С помощью ножа и пилы я разрезал ее на куски, сложил их в мешок, добавил туда несколько камней для веса и бросил все в реку.

Чендлер побледнел. Я понял, что овладел ситуацией, и сделал большую паузу.

- Через два года я встретил Беатрису. Она была замужем, но тем не менее мы стали встречаться. Это продолжалось полгода, и я был уверен, что она любит меня так же, как я ее. Но когда я предложил ей развестись с мужем и уехать со мной, она рассмеялась мне в лицо.

Чендлер отступил на шаг. А я почувствовал, что у меня на лбу выступила испарина.

- В этот раз мне уже было недостаточно было пилы и ножа. Это меня не удовлетворило.

Я наклонился вперед и перешел на шепот.

- Когда я вышел из дома с мешком в руках, была ночь, светила луна. Мне было хорошо видно, как собаки, рыча, рвали зубами куски, ожидая новой порции.

Глаза Чендлера расширились от ужаса. Я встал, подошел к нему почти вплотную и приподнял верхний кусок хлеба на надкусанном сэндвиче, который он дрожащей рукой положил на край стола.

- Я полагаю, Чендлер, что вы знакомы с технологией изготовления сосисок, которые считаете лучшим изобретением человечества. Тогда вам должно быть известно, что оболочки для сосисок поставляют упакованными в картонную коробку. Пятьдесят пять футов оболочек за восемьдесят восемь центов.

Я положил сэндвич на место.

- Вам также должно быть известно, что автомат для набивки сосисок стоит всего тридцать пять долларов.

Я улыбнулся ему так же ласково, как всего каких-нибудь полчаса назад он улыбался мне, и доверительно сообщил:

- Сначала вы отделяете мясо от костей, затем сортируете его - постное, жирное, хрящи - и уже потом режете на подходящие куски.

Тут я посмотрел ему прямо в глаза:

- Ваша жена никогда не уйдет от вас, Чендлер. Она играла со мной. Я любил ее и ненавидел, ненавидел больше, чем кого-либо на свете. Меня буквально преследовала эта картина: собаки, при свете луны рвущие зубами...

Чендлер замер от ужаса.

Наслаждаясь произведенным эффектом, я вкрадчиво спросил, глядя ему прямо в глаза:

- Вы на самом деле полагаете, что Элен гостит у сестры? - И я протянул ему недоеденный сэндвич.

Когда после похорон мы остались с Элен одни в моей машине, она сказала:

- Я уверена, что Генри ничего не знал о нас. Ума не приложу, почему он покончил с собой в твоем офисе?

Я выехал из кладбищенских ворот и, улыбаясь, ответил: