(Алексрома) Ромаданов: Звезды над нами

В тот же вечер я позвонил домой начальнику и предупредил его, что немного задержусь с появлением на работе по семейным обстоятельствам. Наутро я приехал в "Гименей" и с порога заявил, что если они мне через одну минуту не выдадут телефонный номер абонента 1237, то я разнесу в щепки их жалкую лавочку. Несчастные кооператоры, очевидно, решили, что имеют дело со взбесившимся рэкетиром, и тут же, без лишних вопросов, выдали мне не только телефонный номер, но и домашний адрес этого самого абонента. Выйдя от кооператоров, я тут же обложил "абонента 1237" такими изысканными ругательствами, что проходившая мимо телефонной будки солидная дама обещала вызвать милицию, чтобы меня оштрафовали "за оскорбление ушей прохожих". Итак, обматерив Ольгу, что называется, с двойным запасом прочности, я облегченно вздохнул, надеясь снова зажить спокойной жизнью, но не тут-то было... На той же неделе, в пятницу, она мне снова позвонила: назначила на субботу встречу и, не дожидаясь ответа, повесила трубку. И все же мой урок не прошел даром: теперь она уже избегала общения с моими домочадцами и просила своего отца позвонить и позвать меня к телефону. Кстати, нужно отметить, что родители в Ольге души не чаяли - она была их единственным и, к тому же, поздним ребенком - и исполняли все ее прихоти, при этом трепеща перед ней: она им постоянно заявляла, что "в случае чего уйдет в банду". Вот так, раньше девицы грозились уйти в монастырь, а теперь - в банду.

Три месяца продолжались наши встречи в Чугунке на облюбованной полянке. Сначала мы встречались по субботам, а потом и чаще, в зависимости от погоды. Мы были готовы продолжать нашу лесную эпопею до самых заморозков, но в один из прохладных августовских вечеров нас в самый ответственный момент облаяла лохматая бродячая псина, и после этого интерес к природе у нас моментально пропал. По этой причине "занятия шахматного клуба были перенесены на ольгину квартиру. Обычно я покупал ее родителям билеты в кино, если повезет - на двухсерийный фильм или удлиненную кинопрограмму, - и в нашем распоряжении было целых два часа или даже больше. Самих ее родителей я видел лишь мельком и со спины: они не только делали вид, что меня не существует, но и, казалось, пытались убедить себя в этом... и всем нам было от этого только спокойнее. Нет, все же они замечательные старики! ---За это время я узнал, что Ольга работает в райисполкоме секретаршей - как она выражалась, "девочкой на побегушках". Конечно же, она ждала от жизни большего, "чего-нибудь такого этакого". У нее, естественно, была армада поклонников и даже отвергнутых воздыхателей, но все они были "мелкими... не в смысле размеров, разумеется". В общем, ей нужен был если и не сказочный принц, то, как точно подметил "Гименей", яркая личность, желательно, к тому же, творческая натура. (Это в нашем-то Углове!). Именно за этим она и обратилась в службу знакомств. В ответ на свое объявление Ольга получила семнадцать писем, и я у нее был вторым... "Точнее, первым, потому что самый первый похотливый старикашка - не в счет", - сказала она с подчеркнутым ударением в слове "старикашка" на второй букве "а": она любила подражать южному говору, и это у нее очень мило получалось. Таким образом, оставалось еще 15 неразработанных вариантов, и Ольга сразу прямо сказала, что не собирается на мне останавливаться. "Ты меня интересуешь только как "шахматист", Серый", - призналась она мне. Вот так. Серый шахматист... ничего интересного! = Сказала бы уж проще - как барь, - брякнул я с досады. - Пусть будет так, если тебе больше нравится, милый, - засмеялась она.

Я ее страшно ревновал к другим остававшимся вариантам и даже пытался вырвать из нее обещание, что ни с одним из них она не ляжет в постель, по крайней мере, до тех пор, пока не убедится по-настоящему в том, что это именно тот вариант, который ей нужен. Такого обещания она мне не дала, но сказала, что, может быть, будет рассказывать про них "кое-что". И стыдно сказать, но я искренне радовался, когда очередной вариант оказывался таким же "мелким", как и я сам. Как бы то ни было, а к тому дню, с которого я начал свое повествование, осталось всего четыре варианта. Всего четыре! Нормальный человек, возможно, не поймет моих чувств, потому что к тому времени я уже не был вполне нормальным - я потерял голову. Да, я влюбился в Ольгу! Психологи советуют не замечать в любимом человеке недостатков, а отыскивать достоинства, чтобы кропотливо культивировать их, но какая уж там культивация! Я принимал Ольгу такой, какая она есть и не отличал в ней достоинств от недостатков. Впрочем, один сильный недостаток я в ней все же замечал: она не любила меня...