Стефан Вул - Живая смерть

— Убирайся отсюда! — повторил Жоаким.

Голова звонко и благожелательно рассмеялась. Ее свечение почти полностью прекратилось, и теперь она выглядела чуть ли не совсем по-человечьи.

— Уйти отсюда? — промолвила она. — Ну что же, чтобы доставить тебе удовольствие, я могла бы и послушаться. Но поджимает время. Взгляни-ка лучше на Марту, — она еле жива от испуга, и, говоря так, и ничуть не преувеличиваю. Она и в самом деле уже стоит одной ногой в могиле. Мне надлежит заняться ею. Так что — прочь с дороги!

Масса на глазах у Жоакима вспухла, подобно накатывавшемуся с разбушевавшегося моря валу. Он отшатнулся, ударившись поясницей о край длинного стола. С того посыпались на пол колбы и сосуды, разбиваясь вдребезги. Тем временем приливная волна с хлопком накрыла тело Марты.

— Марта! — завопил Жоаким.

— Тихо! — требовательно рявкнула человеческая голова. — Вопреки тому, что ты думаешь, она наоборот спасена. И тебе вовсе не о чем беспокоиться. Я успела вовремя, как раз перед тем, как она испускала последний вздох. Теперь она живет во мне. Является моей составной частью. Вот только одежда её мне совсем ни к чему.

И тут же монстра выплюнул на пол откуда-то сбоку груду тканей. Жоаким мгновенно признал в этой скомканной рыхлой куче плащ, а также сильно помятые длинное манто и платье Марты. Он так яростно вцепился в край стола, что даже поломал о дерево ногти. Его сапоги заскользили в растекавшейся из уничтоженных колб плазме. Он завалился набок.

На подгибавшихся ногах Жоаким все же сумел добежать до своей комнаты и закрылся там. Придвинул к двери кровать. Вновь упал на колени. Зарылся с головой в одеяла, чтобы погасить сотрясавшие его рыдания. Ложе все ещё пахло духами Марты.

Что-то стукнуло в дверь. Голос потребовал:

— А ну открой, Жоаким!

— Убирайся! — в третий раз истерично выкрикнул он.

Но горло не слушалось его, и вместо энергичного возгласа получилась какая-то неразборчивая мешанина звуков.

«Боже, чего мне бояться? Боже, чего мне бояться?»

Голос не сдавался:

— Неужто ты молишься там, Жоаким? Правильно поступаешь. Но ты ещё не слишком силен в этом деле. Поэтому молитва тебе не помогает в полной мере. Слишком поздно ты спохватился, ну да это уже не играет никакой роли!.. Выслушай лучше меня, да хорошенько, Жоаким. Повторяю: мне не составило бы труда с треском выставить эту дверь. Но я не буду этого делать. Лучше переговорю с тобой через эту преграду, ты все прекрасно поймешь и так.

Ученый, закрыв руками уши, возопил:

— Господи! Господи! Господи!

Голос стал громче:

— Ах, значит тай! Да ты совсем свихнулся, Жоаким. А мне-то казалось, что ты духом покрепче. Ты и впрямь веришь, что Господь Бог помогает тем, кто теряет голову! Он любит набожность, почитание, а не исступление и буйство!

— Господи! Господи! Господи! О, Высшее Существо!

— Тем хуже для тебя. Начинаю ломать дверь.

— Нет!

Дерево сухо затрещало.

Доски не выдержали. Светящийся жгут из плоти потянулся к кровати. Жоаким отпрыгнул назад и бросился к окну.

Масса, более прыткая, чем ученый, выбросила ложноножку влево, пытаясь преградить ему путь.

Дверь разлетелась на куски. Жоаким прикрыв глаза, грохнулся на пол в углу комнаты. Но излучение, испускавшееся монстром, было настолько мощным, что биолог, даже зажмурившись, ясно различал скелет своих пальцев. У него душа ушла в пятки, и ученый предпочел опустить руки.

Жоаким видел, как Масса разлилась, совсем как полноводная река при лунном сиянии, по всей лаборатории. Она втискивалась теперь в комнату, медленно формируя на конце гибкого щупальца шар. Тот преобразовался в лицо, свечение ослабло. Монстр принял лик Марты.

— До чего ужасно! — воскликнул вне себя Жоаким.

Голова усмехнулась.

— Так говоришь, ужасно? Ну-ну, а я-то грешным делом считала. Что ты в меня влюблен. Ах, знаю, что тебя приводит в содрогание, — виновата чересчур длинная шея. Ничего, сейчас мы это дело поправим.

Голова несколько отступила, аппендикс съежился. И перед взором Жоакима предстала Марта, купающаяся в реке. Выглядело это так, как будто над водой, — на самом деле над Массой, разлившейся ярко светившейся лужей, приподнималась лишь её голова.

— Ну как, так лучше? — поинтересовался монстр. — Как видишь, Жоаким, я приняла ту форму, которая наиболее привлекательна для тебя.

— Но ты — не Марта! — всхлипнул тот.

— О, конечно же, она самая! Хотя, разумеется, я «не только» Марта. Но голова, что с тобой разговаривает, несомненно, она. У меня совершенно фантастический метаболизм. Я могу на свой вкус собирать любые клетки, причем, делать это невообразимо быстро, а затем, как угодно, перестраивать их. Вслушайся повнимательней — мой голос полностью идентичен тому, что был у Марты. Я воссоздала Марту. И с тобой говорит именно она, Жоаким. Вы меня слышите, я уже не сумасшедшая. Никогда ещё ранее в жизни мой разум не был столь ясным, как сейчас, и я прошу вас довериться мне.