Алекс Норк - День святого Нормана Грея

Теперь стало ясно, как он остался жив тогда, на палубе с лужами крови и тремя трупами, на той самой стороне, которая предыдущей ночью подвергалась огненной бомбардировке: зараза еще не распространилась на всю яхту, а он, от страшного зрелища, очень быстро проскочил в рубку. Потом выбрался с ракетницей на другую сторону. Ну да, и оставался на ней до подхода корабля.

Яхта с выбросами, теперь уже ясно, тяжелых металлов. Двести тонн железа, впитавшие в себя всего-то каких-нибудь две или три тонны другого вещества. Однако вот на тонну обычного чугуна добавляют всего двести граммов бария — не самого, кстати сказать, могучего из группы «редких» — и хрупкий чугун приобретает прочность, которую не может взять ни одно стальное сверло. Две сотые процента кардинально меняют свойства. А тут добавка получилась больше раз в сто. Причем сложная по составу… И все равно, что такое два-три процента?.. Но человек ведь тоже на восемьдесят процентов состоит из тривиальной воды, которая всюду. Если еще выбросить кальциевую составляющую костного материала, что там останется?.. Да, останется сам человек, отношение активного материала к пассивному у него так же крайне ничтожно. Одна только кровь — фантастический физический мир, где все основное происходит в полном противоречии с классическими законами гидродинамики.

Здесь, у конца причала, уже суетился обер-полицейский и двое смуглых мускулистых парней налаживали подводное снаряжение.

Чайка вдруг повисла совсем низко над ними и оправила потребность, чуть не попав на башмак толстяка. Тот поднял голову и погрозил ей пальцем.

Водолазы уселись на край и стали натягивать ласты.

Несколько человек в военной форме просто стояли рядом, и один из них произнес товарищам:

— Видели, как у чучелы отрасли маленькие ноги?

Кто-то ответил, что их было даже много.

Грей неожиданно почувствовал беспокойство, словно что-то внутри воспротивилось происходящему, но не умело сказать.

Он сделал шаг к водолазам:

— Вы там все-таки поосторожней. И не задерживайтесь на глубине.

Оба улыбнулись ему той ослепительной белизной, которой никогда не добьются ни одни зубные пасты в мире, и стали натягивать маски.

— Э, послушайте, — он посмотрел в круглое лицо полицейского…

Тот любезно застыл с выжидательным выражением.

Два всплеска все изменили, и в сознании мелькнуло, что нехорошо сеять панику.

— Нет, ничего, — Грей отступил назад.

А на эсминце дали салютный залп, от которого в небе засверкали разноцветные брызги, и толпа ответила на них ликующим криком.

— Праздничный обед, сэр, — вкусно улыбнулся обер-полицейский, — значит, будет черепаховый суп. Вы любите?

— … да, я ел один раз в ресторане.

Человек смешно замахал короткими лапками и стал рассказывать, что настоящий черепаховый суп — нечто иное, а иное заключается в том, что готовить его просто из черепахи откровенная глупость.

Грей рассеянно слушал про особые водорослевые плантации, где откармливаются животные в течение определенного срока, а потом их перегоняют на креветочные поля, и о тех причудливых добавках, без которых невозможно истинное приготовление…

Оказалось еще, перед умерщвлением черепахи, ей надо влить в рот ложку хорошего рома.

— Эх, — добродушно заключил толстяк, — дай бог, чтобы и нас перед смертью так же порадовали.

Все военные вокруг радостно засмеялись, будто увидев этот приятный момент, а Грей заметил вдруг пузыри воздуха, которые, тесня друг друга, вынырнули на поверхность всего в трех ярдах от края причала. От выдохов водолазов?.. Но почему так много?

И кто-то еще, обратив внимание, показал на них пальцем:

— Утечка. У аквалангиста утечка.

Воздух снизу продолжал выбиваться.

Теперь уже все смотрели за край причала.

— А ничего, — благодушно заявил обер-полицейский, — тут глубина меньше двадцати ярдов, сбросит акваланг и вынырнет. Вот он!

Голова и плечи вскинулись над водой и слегка погрузились вниз, как и бывает при резком всплытии. Однако человек появился в нескольких ярдах дальше от пузырей.

— Что там у тебя? — крикнул обер-полицейский.

А ноги Грея сделали два шага к краю и оттолкнулись от него. С первым гребком он понял уже, что увидел и почему плыл, — красноватая пелена в светлой воде вокруг тела. А теперь его рука поместилась в красноватый цвет и тянется к человеку, тот хрипит, запрокидывая голову…

Удалось обхватить его сзади за грудь, но тело обмякло и тащит вниз… кто-то стал помогать…