Кир Булычев - Возвращение из Трапезунда

Слова императрицы оказались как бы пророческими — тотчас же дверь широко отворилась, и в ней показался Жан, который поддерживал под мышки бесчувственную княжну Татьяну. Лакей потащил княжну к дивану и посадил ее рядом с Баренцем.

— Ах, что с ней сделали! — воскликнула императрица.

Ирина Александровна присела на корточки рядом с диваном.

— Таня, — сказала она.

Та простонала, но не ответила. Ирина Александровна, не глядя, завела за спину руку, и князь Юсупов, как в отрепетированном номере, вложил в пальцы стакан с водой. «Из рукава он его вытащил, что ли?» — подумал Коля.

Таня отпила глоток.

Колчак отошел к окну и поманил к себе Колю.

— Лейтенант, вы умеете метать гранаты? — спросил он.

— Очень давно, на учениях, — сказал Коля.

— Когда появится катер и мы будем уходить к морю, вам придется задержаться — вы прикрываете нас на случай, если бунтовщики прорвут ограждение. Гранаты в моей машине, под сиденьем.

— Ой! — закричала Татьяна. — Я не хочу жить! Я не буду жить!

Она пришла в себя, и это было хуже, чем беспамятство.

— Что с тобой случилось? Что случилось? — спрашивала Ирина Александровна.

— Они перегородили дорогу — они смеялись, они сказали, чтобы мы все отдали, все… потом они… Вахтанг стал сражаться, я просила его — не надо, не надо… они убили его, а меня…

— Мерзавцы! — воскликнул Юсупов. И он был искренен в своем гневе. — Я пойду! Я буду стрелять, пока не перебью все их кривые рожи!

— Феликс! — закричала на него императрица.

Со звоном разлетелось и тут же с грохотом посыпалось осколками по паркету оконное стекло, разбитое случайной пулей.

Это сразу отрезвило всех.

— Прошу всех перейти на первый этаж. Оттуда мы выходим к морю, — приказал Колчак.

— А как же полковник Баренц? — тихо спросил у адмирала Коля.

Диван представлял собой драматическую картину, словно просился на кисть исторического живописца. На нем, откинувшись, сидел и часто дышал полковник Баренц, с головой, завязанной промокшим от крови бинтом. А в ногах у него сидела в полузабытьи княжна, подняв руку, обнаженную выше локтя, потому что рукав был разорван. Дорожная, доходящая лишь до щиколоток юбка княжны также была порвана и измарана.

— Полковник? — повторил Колчак. — Полагаю, ему будет лучше остаться здесь. Они могут вызвать ему врача. А так мы его погубим, не довезя до миноносца.

Коля смотрел на княжну и думал: не успели, не успели, не успели… и почему-то это имело отношение и к нему, и к адмиралу, и к императрице.

— Берестов! — услышал он голос адмирала. — Вы почему здесь стоите? Я же приказал вам взять гранаты.

— Простите, — сказал Коля. — Я думал, что это не сейчас.

— Именно сейчас! Вы что, полагаете, что я должен быть вам по гроб жизни обязан за те подвиги, которые вы совершали час назад? Они — наше прошлое. Остаться живыми и вырваться из этой мышеловки — вот наша задача сегодня. Идите!

— Слушаюсь.

— Постойте. Сначала поднимитесь в башенку. Там сидит наблюдатель. Узнайте у него, какова обстановка. Если есть срочные новости — бегите сюда. Ясно?

Как только Коля вышел из гостиной и стал искать путь на чердак, он попал в ту часть дворца, что выходила к воротам, и потому сразу стали слышнее выстрелы и доносились даже крики. Стекла в окнах с этой стороны были разбиты, и солнце, попавшее в проемы, по-утреннему весело отражалось в осколках.

Не у кого было спросить, где эта нужная лестница. Коля поднялся по одной и попал в коридор, куда выходили спальни. Он заглянул в спальню императрицы, дальше не пошел — время было на исходе. Пришлось снова спуститься на первый этаж. Коля понимал, что нельзя признаться адмиралу в неспособности отыскать путь на башню.

Перебежав через холл, где на полу сидел, прижавшись спиной к деревянной панели, раненый солдат в одном сапоге — вторая нога была кое-как замотана, Коля увидел лесенку поуже и по ней выбрался на чердак и чуть было не получил пулю в живот, потому что никто не предупредил Колю, что на чердак попадают, условно постучавшись. Коля открыл дверь, и тут же наблюдатель — матрос, глядевший на море, — обернулся и выстрелил в него из «маузера».

Коля отпрянул за косяк и оттуда закричал:

— Ты чего? Убить захотел? Не видишь, что ли, погоны?

— А ты кто? — спросил матрос.

— Я от адмирала, лейтенант Берестов.

— А чего же он не сказал, что стучать надо по-особому?

— В следующий раз постучу — некогда сейчас этим заниматься, — сказал Коля. — Я зайду?