Джеймс Кори - Война Калибана

Словно издалека донесся голос Холдена:

— Амос?

— Да, кэп?

— Теперь, будь добр, забери у него пистолет.

— Сейчас.

Амос поднялся из-за ящика, стоящего у стены. На его марсианском боевом скафандре по груди тянулась длинная полоса и еще два белых круга виднелись под ребрами. Механик, хромая, направился к Праксу.

— Прости, док, — сказал он. — Напрасно я его тебе дал. Может, в другой раз, ладно?

Пракс поглядел на протянутую к нему широкую ладонь и осторожно положил на нее пистолет.

— Венделл? — позвал Холден. Пракс так и не понял, где он прячется, но голос приблизился. Или слух понемногу возвращался. Кислый запах сменился другим, меднистым, напоминавшим о прокисшей куче компоста: теплая, органическая, неприятная вонь.

— Одного потеряли, — сказал Венделл.

— Нужен врач, — ответил Холден.

— Мило, но ни к чему, — возразил Венделл. — Заканчивай дело. С большей частью мы управились, но двое или трое шмыгнули за дверь. Они поднимут тревогу.

Один из бойцов «Пинквотера» встал. По левой руке у него стекала кровь. Еще один лежал на полу: у него попросту не было половины головы. Откуда-то возник Холден. Он растирал себе локоть, а слева на шлеме появилась новая вмятина.

— Что это было? — спросил Пракс.

— Ты начал перестрелку, — ответил ему Холден. — Ладно, двигаемся дальше, пока они не наладили оборону.

Теперь Пракс заметил и другие тела. Тела мужчин и женщин, только что жевавших пиццу под веселую музыку. У них были пистолеты, а у команды Холдена — автоматический дробовик, штурмовые винтовки и, похоже, пуленепробиваемые скафандры. Потому и результат для двух команд получился очень разным.

— Амос, вперед, — скомандовал Холден, и здоровяк скрылся за дверью, ведущей в неизвестность. Пракс подался за ним, но один из пинквотерских поймал его за локоть.

— Вам бы лучше остаться со мной, профессор.

— Да. Я… я останусь.

По ту сторону двери начинались совсем другие помещения. По-прежнему было ясно, что они — в старой части Ганимеда: по стенам вились все те же окаменевшие морозные узоры, на потолке виднелись те же старомодные крепления для светодиодок и пятна на серой краске там, где при отказах климатизаторов оттаивал и снова замерзал скрытый под ней лед. Но, шагнув за дверь, они из мертвого мира попали в живой. Воздух здесь был теплее и пах людьми, свежей землей и совсем чуть-чуть — резким душком фенолового антисептика. Просторное помещение напоминало общие комнаты всех лабораторий, где доводилось работать Праксу. Вдоль дальней стены располагались закрытые двери трех кабинетов и раздвинутые в стороны железные створки грузового прохода. Амос с Холденом заинтересовались закрытыми дверями. Амос распахивал каждую пинком. Когда раскрылась третья, Холден что-то крикнул, но его слова утонули в пистолетном лае и грохоте дробовика Амоса.

Двое из охраны «Пинквотер» выбежали вперед и прижались спинами к стене по сторонам грузовых ворот. Пракс двинулся к ним, но Венделл удержал его за плечо. Стоявший слева от ворот просунул голову внутрь и тут же отскочил. Прошедшая мимо пуля выбила черту в стене.

— Поможешь чем-нибудь? — спросил Холден.

Пракс решил, что капитан обращается к нему. Смотрел он жестко и по-волчьи растягивал губы, так что в углах рта пролегли жесткие морщины. Но голос Наоми заставил его улыбнуться и снова стать просто усталым и грустным.

— Вот что: частичный план у нас есть. Дальше — открытое помещение, ниже на два метра, выходы на десять часов и на один час. [20] Способ указания направления с привязкой к положению часовой стрелки. Пол заглублен, так что, если они выставят оборону там, мы окажемся на возвышении.

— И потому только дурак разместит там заслон, — вставил Венделл.

Затрещали выстрелы, в металлических створках ворот появились три дырочки. Люди по ту сторону нервничали.

— Однако сам видишь… — сказал Холден.

— Поговоришь с ними, кэп? — спросил Амос. — Или сразу к делу?

В его словах скрывался намек, который Пракс заметил, но не понял. Холден начал было отвечать, потом задумался и кивнул на проход:

— Давайте заканчивать, — сказал он.

Холден с Амосом рысцой подбежали к воротам, Пракс и Венделл двигались почти вплотную за ними. За воротами кто-то выкрикивал приказы. Пракс различил: «Груз… уходим…» — и сердце у него упало. Никого нельзя было отпускать, пока не нашлась Мэй.

— Я насчитал семерых, — сообщил один из «Пинквотера», — но может быть и больше.