Джеймс Кори - Война Калибана

Жестами рук она направила взвод на правый фланг и двинулась вдоль цепи на поиски лейтенанта Гивенса, своего командира. Его скафандр виднелся посреди цепи, прямо под Йоджимбо. Подбежав, Бобби прижалась к его шлему своим.

— Что за хрень, лейти?

Он бросил на нее злой взгляд и проорал:

— Знаю не больше тебя. Приказов остановиться они не слышат — глушилка, а визуальные предупреждения игнорируют. Пока не оборвалась связь, я получил разрешение стрелять, если они приблизятся до пятисот метров.

У Бобби нашлась бы еще сотня-другая вопросов, но ооновцы через несколько секунд должны были пересечь пятисотметровую отметку, поэтому она бросилась на правый фланг, к своим. На ходу она отдала команду скафандру подсчитать наступающих и пометить каждого как противника. Скафандр нашел семь целей. Меньше трети состава ооновского поста. Что за ерунда?

Она настроила скафандр на определение пятисотметровой границы. Ребят предупреждать не стала: они откроют огонь вслед за ней, а знать зачем им не надо.

Ооновцы приблизились на километр без единого выстрела. Они бежали разорванной цепью: шестеро — неровным зигзагом впереди, а седьмой — в арьергарде, отстав метров на семьдесят. Скафандр уже наметил цель: крайнего на вражеском левом фланге — ближайшего к Бобби. В подсознании у нее что-то шевельнулось: Бобби перевела управление на себя, выбрала цель в арьергарде и дала увеличение.

Когда маленькая фигурка в зрачке прицела вдруг выросла, у Бобби будто озноб пробежал по спине. Она еще больше приблизила бегущего.

Тот, кто гнал перед собой ооновцев, не носил скафандра. Да и был это, строго говоря, не человек. Его кожу, словно крупная черная чешуя, покрывали хитиновые пластины. Тяжелая голова и вовсе была сущим ужасом: вдвое больше человеческой, вся в странных выступах и наростах.

Но хуже всего оказались руки. Непропорционально вытянутые в сравнении с телом, с очень длинными и узкими ладонями — словно из детского кошмара, — они сжимались, ловя пустоту, с безумной энергией. Земляне не атаковали, а отступали.

— Стреляйте в тварь, что их гонит! — ни к кому не обращаясь, прокричала Бобби.

Чудовище догнало ооновцев раньше, чем те пересекли пятисотметровую границу.

— О черт, — прошептала Бобби. — Черт, черт, черт!

Оно схватило десантника огромными лапами и разорвало пополам, как бумажного солдатика. Титанокерамическая броня поддалась так же легко, как плоть под ней. Обломки высокотехнологичной начинки скафандра вперемешку с влажными человеческими внутренностями посыпались на лед. Оставшиеся пятеро рванули еще быстрее, но убийство почти не задержало догонявшего их монстра.

— Огонь, огонь, огонь! — прокричала Бобби и выстрелила сама. Выучка и скафандр превращали ее в эффективную машину убийства. Едва пальцы легли на гашетку встроенного орудия, как поток двухмиллиметровых бронебойных понесся в тварь со скоростью тысяча метров в секунду. За мгновение она выпустила пятьдесят пуль. Тварь двигалась относительно медленно, по прямой и представляла собой мишень в рост человека. Компьютер-наводчик в скафандре Бобби позволял попасть в футбольный мяч, даже если бы тот летел со сверхзвуковой скоростью. Каждая пуля, выпущенная по чудовищу, ударила в цель.

И все без толку.

Пули проходили навылет. Из каждого пробитого отверстия вместо крови вырывался и опадал на снег фонтан черных нитей. С тем же успехом Бобби могла стрелять по воде. Раны закрывались быстрее, чем возникали, и единственным свидетельством попаданий оставался след черных волокон.

Монстр догнал еще одного ооновца и, вместо того чтобы порвать, как первого, развернулся и швырнул землянина в тяжелом скафандре — общим весом более полутонны — в Бобби. Ее собственный скафандр просчитал траекторию и услужливо информировал, что солдат летит не просто в ее сторону, а прямо в нее — по низкой дуге. А значит, быстро.

Бобби нырнула вбок — проворно, насколько позволяла массивная броня. Злополучный ооновец зацепил Хиллмана, стоявшего позади, и оба пропали из виду, покатившись по льду на смертельной скорости.

Пока Бобби поворачивалась к монстру, тот убил еще двоих землян.

Все марсиане, вплоть до Йоджимбо, уже открыли огонь. Двое уцелевших беглецов свернули и разбежались в стороны, открывая марсианам пространство для стрельбы. В тварь попали сотни, тысячи пуль. Она заращивала раны, не останавливаясь, чуть притормаживая только тогда, когда рядом разрывались снаряды Йоджимбо.