Джеймс Кори - Война Калибана

— Нормально. Есть хочется, — ответила Бобби, снова ткнув вилкой в желе.

— Мы постараемся раздобыть тебе настоящей еды. — Доктор Триш улыбнулась и покинула палату.

Торссон указал на капеллана.

— Это капитан Мартенс. Он летит с нами. Я оставлю вас вдвоем — познакомьтесь.

Торссон вышел, не дав Бобби ответить, а Мартенс плюхнулся в кресло у ее койки и протянул руку.

— Привет, сержант, — начал он, — я…

— Когда я подчеркивала «нет» в форме 2790 о вероисповедании, я не шутила, — оборвала его Бобби.

Мартенс улыбнулся. Ни резкий ответ, ни ее агностицизм, как видно, не задели капеллана.

— Я здесь не по религиозным делам, сержант. У меня образование психолога по травмам, а поскольку вы стали свидетелем гибели всех людей из вашего взвода и сами чуть не погибли, капитан Торссон и ваш врач решили, что вам нужен я.

Бобби хотела отмахнуться, но помешал вставший в груди ком. Она скрыла болезненное ощущение, глотнув воды, и сказала:

— Я хорошо себя чувствую. Спасибо, что пришли.

Мартенс откинулся в кресле, продолжая улыбаться.

— Если бы вы действительно хорошо себя чувствовали после случившегося, я бы решил, будто с вами что-то не так. А сейчас вас кидают в ситуацию, непростую для чувств и разума. На Земле вы не сможете позволить себе такой роскоши, как эмоциональный срыв или посттравматическая стрессовая реакция. Нам предстоит много поработать…

— На Земле? — Бобби отшатнулась, как от удара. — Стойте-стойте! Зачем мне на Землю?

Крисьен Авасарала, помощник госсекретаря исполнительной администрации, сидела в конце стола. На ней было оранжевое сари: единственное яркое пятно среди серо-голубой военной формы собравшихся. Остальные семеро участников совещания возглавляли те или иные рода войск ООН и все были мужчинами. Она знала их имена, карьеру и психологические профили, уровень платежеспособности, политические пристрастия и партнеров по постели. Вдоль черной стены, мучительно застыв, словно застенчивые подростки на танцплощадке, выстроились помощники и свита. Авасарала украдкой вытащила из сумочки фисташку, тихонько щелкнула скорлупой и забросила в рот соленое ядрышко.

— Все встречи с командованием Марса придется отложить до стабилизации положения на Ганимеде. До того официальные дипломатические переговоры только подтвердят, что мы принимаем новый статус-кво. — Говорил адмирал Нгайен, младший из присутствующих. Этакий коршун. И с сознанием собственной важности, свойственным многим успешным молодым людям.

Генерал Адики-Сандовал кивнул бычьей головой.

— Согласен. Мы здесь должны думать не только о Марсе. Если Альянс Внешних Планет сочтет нас слабыми, это вызовет всплеск террористической активности.

Майк Эджи из дипломатического корпуса откинулся в кресле и беспокойно провел по губам языком. Зализанные к затылку черные волосы и вытянутое вперед лицо придавали ему сходство с человекообразной крысой.

— Джентльмены, я должен возразить…

— Разумеется, вы должны, — сухо вставил генерал Нетлфорд. Эджи проигнорировал его реплику.

— В данный момент встреча с Марсом — необходимый первый шаг. Если мы начнем выставлять предварительные условия и создавать препятствия, то это не только отнимет больше времени, но даже может спровоцировать возобновление враждебных действий. Если же мы сумеем снизить напряженность, спустить пар…

Адмирал Нгайен, сохраняя каменное лицо, кивнул и заговорил светским тоном:

— У вас, дипломатов, все метафоры — из века паровых машин?

Авасарала хихикнула вместе со всеми. Она тоже была невысокого мнения об Эджи.

— Марс уже наращивает вооружение, — сказал генерал Нетлфорд. — Мне видится, что лучшим ходом для нас будет вернуть Седьмой с Цереры. Поджарим им пятки. Пусть часы тикают: посмотрим, решатся ли тогда марсиане задержаться на Ганимеде.

— Вы имеете в виду — передвинуть корабли в систему Юпитера? — спросил Нгайен. — Или к Марсу?

— Все, что движется в сторону Земли, будет приближаться и к Марсу, — напомнил Нетлфорд.

Авасарала прокашлялась.

— У вас есть что-нибудь новое по инициатору нападения?

— Им занимаются техники, — ответил ей Нетлфорд, — и, кстати, об этом: если Марс испытывает на Ганимеде новую технику, мы не можем позволить им задавать темп, мы должны вывести на доску что-нибудь и с нашей стороны.

— Но ведь это была протомолекула? — спросил Эджи. — Я имею в виду то, что привело к падению Эроса.