Гагик Саркисян - Лошадь смеется

- А другие?

- Пока он бился над своей манерой, над цветом, для всех он оставался инженером. Он не учился в Академии художеств. Это было его комплексом.

- Я вас понимаю.

- Меня? Я обычна, как все смертные.

- Я думаю о его жизни... Она так оборвалась...

- О его жизни надо было думать при его жизни.

- И ни у одной картины нет названия.

- Вадим считал, что картина сама за себя говорит.

- Барбизонцы тоже так считали. Камиль Коро говорил: "Впечатление - это все". "L'impression - c'est tout".

- Я помню, он показал "Лошадь" своему приятелю. А приятель нахамил, что это неестественно, что лошадь смеяться не может.

- Дураков на свете хватает.

- Нет. Он был не дурак. Он был негодяй. Теперь всем все ясно. А Вадим наглухо закрылся от людей.

- Тут мог помочь только Союз художников.

- Однажды Вадим обратился за помощью. С ним даже разговаривать не стали. А ежедневно бегать, умолять, клянчить... Унизительно. Да и когда? Утром на работу, вечером с работы. Нужно время и связи.

Ваграм слышал разговор и подумал: "На это нужна жизнь. Этому отдают жизнь..."

- Горькая ситуация, - сказал очень тихо Ваграму Олег. - Стыдно, что я о ней так плохо думаю.

- А ты думай хорошо, - улыбнулся Ваграм.

Какой-то посетитель шепнул на ухо Олегу; "Не побережье, а рай земной. Сады Эдема... Адама и Евы нет, но ясно, что они где-то тут. Обалденная кисть. "А "Шоколадные сосны" - в-от!.. А "Клоун"! Висит над планетой. Это же надо!.. Это как надо понимать, что вся наша земля - манеж, а там, наверху, клоун смеется?.. Да? Нет?.."

- Обалденная кисть, - прошептал Олег.

- А вы слышали, он еще и карикатуры на всех рисовал?

- Да? На всех? - спросил Олег.

- Ну, - посетитель изобразил руками, - на некоторых. Это было его хавтаймом... - посетитель обрадовался, что нашел собеседника.

- Не знаю, - на ухо посетителю шепнул Олег.

- Чуть погромче, - сказал посетитель, - а вот это уже шедевр! А? Шедевр? Нет?.. "Зеленая вселенная"... и море оранжевого цвета. Думаете, оно не бывает таким? Это вы его таким не увидели!

- Не увидел, - с огорчением согласился Олег.

- И я не увидел. А на самом деле оно такое. Я был в Прибалтике, на Пирите. Такое. Один к одному. Тут двух мнений быть не может. Таких людей беспокоят только вечные истины...

- Простите, - сказал молодой посетитель, - и все-таки меня удивляет, где ваш муж увидел планету, усыпанную розами? И чтобы по ней ходили одни влюбленные? Он что, газет не читал или телевизор не смотрел?

- У нас телевизор испорчен, - быстро ответила Карина, - а газеты из почтового ящика воруют.

- А вы поставили квартиру на охрану?

- Нет. А зачем? - Кариной не понравился вопрос.

- Да вы что? Застрахуйте все картины.

- Это не так легко сделать. - Карина не хотела говорить.

- Тут нужны эксперты. Каждую картину надо оценить. - Молодой посетитель знал все.

- Давайте я сам позвоню в Госстрах. Хоть какая-то гарантия будет.

- Сейчас мне не до этого.

- Не было бы поздно.

- Прекрасные работы, - сказал Ваграм.

- Это приятно, - Карина проявляла чрезвычайный интерес к Ваграму.

- Попробуйте добиться официальной выставки на Кузнецком или на Манеже. Москва должна познакомиться с таким художником.

- Помогите... Там ведь монстры сидят в МОСХе.

- А куда делась акварель "Винный погребок"?

- Я ее продала.

- Напрасно! - сказал Олег.

- Деньги. Нужны деньги. - Карина развела руками.

- Деньги придуманы как компенсация за человеческие пороки, - мягко сказал Ваграм, - как компенсация за нашу несостоятельность. Я имею в виду бешеные деньги, а не те, которые отличают бездельника от труженика.

- Какие они - бешеные или в смирительной рубашке, но кто вы без них?.. Ничтожество!.. А мне надоело быть ничтожеством... Надоели эти постоянные очереди, эта нищенская жизнь. Вадима нет. Ради кого?

- Спасибо за выставку, - сказал Олег.

- Пожалуйста, я рада, что вы приехали с таким милым приятелем.

- Я вас где-то встречал, - сказал Ваграм.

- Меня? - приятно ответила Карина.

- Да, вас! Именно вас!

- А вы не ошиблись?

Ваграм смотрел на Карину... Ее лицо очень похоже на лицо Екатерины Борджиа... Внебрачная дочь Александра VI... Сколько скрытых продолжений у знаменитого семейства... Как будто одно и то же лицо... Не может быть... Не может быть... Генетика лиц меня просто преследует... Я убежден, что это очень серьезно... Наверное, это имеет громадное значение в истории. Когда-нибудь наука займется этим подробно... И тогда откроются многие тайны человеческого коварства...

Вслух Ваграм сказал:

- Вы не помните?