Генри Каттнер - Мутант

Линк принял от Бешебы мясо. Оно не обожгло его мозолистые ладони. Он присел возле Хартвелла и впился в сочную мякоть. Его глаза не отрывались от лица бородатого человека.

– Теперь мы не в Канаде, – сказал он наконец. – Становится немного теплее. Даже здесь слишком холодно.

– Тогда мы займемся охотой. И скоро взойдет дикая кукуруза. У нас будет полно пищи.

– Передай мне бисквиты, Бешеба. Мг-м. Чем больше мы едим, Линк, тем толще мы будем к следующей зиме.

Линк показал на полотнище.

– От всего этого не потолстеешь.

– Так или иначе, это тоже неплохо. Попробуй эти рыбьи яйца.

– Да… тьфу! Где здесь вода?

Хартвелл засмеялся. Линк спросил:

– Летом мы направимся на север?

– мы еще не голосовали насчет этого. Я бы сказал "нет". По мне, так лучше отправиться на юг.

– Там больше городов. Небезопасно продолжать налеты, Джесс.

– Никто не сможет нас найти, если мы снова уйдем в леса.

– У них есть ружья.

– Ты испугался?

– Меня ничто не испугает, – сказал Линк. – Только я вроде как знаю, что ты думаешь о новом набеге. И прошу в этом на меня не рассчитывать.

Тяжелые плечи Хартвелла сгорбилась. Он потянулся за сардиной, не спеша съел ее, и потом повернул голову к парню. Его глаза были полуприкрыты.

– Трус? – Но он сказал это с вопросом, и драка еще не стала неизбежной.

– Ты мог видеть, как я ножом шел на гризли.

– Я знаю, – сказал Хартвелл, потерев белый шрам в своей бороде. – Впрочем, парень может стать трусом. Я не говорю, что сейчас именно этот случай, пойми. Но все же, никто больше не пытается уклониться.

– В тот первый набег мы голодали. Второй – ладно, это можно понять. Но я не вижу смысла в набегах только для того, чтобы ты мог есть рыбьи яйца и червяков.

– Это не все, Линк. Мы взяли и одеяла. Такие вещи были нам нужны. Раз уж мы положили руку на несколько ружей…

– Слишком обленился, чтобы натянуть лук?

– Если ты напрашиваешься на драку, – медленно проговорил Хартвелл, – то я могу сделать тебе одолжение. Иначе – заткнись.

– Хорошо. Но я ставлю тебя в известность, чтобы на меня в новых рейдах не рассчитывали.

В темноте рука Кэсси стиснула рукоять кинжала. Но Хартвелл неожиданно рассмеялся и швырнул кость Линку в голову. Парень увернулся и сердито посмотрел на него.

– Настанет день, когда с тебя начнет сваливаться пояс, и тогда ты иначе посмотришь на это, – сказал Хартвелл. – А сейчас забудь об этом. Зови эту свою скво и заставь ее поесть, она слишком тощая. – Он обернулся к лесу. – Кэсси! Иди сюда и попробуй этого рыбного супа.

Линк отвернулся, поправляя шапку. Теперь его лицо было менее мрачным, хотя по-прежнему задумчивым. Кэсси спрятала свой кинжал в ножны и вышла к костру. Хартвелл поманил ее.

– Садись, поешь это, – сказал он.

Атмосфера снова стала мирной. Больше трений не возникало, хотя Линк, Кэсси это знала, был готов к драке. Но добрый юмор Хартвелла служил защитой от всего, кроме прямых нападок. Он пустил по кругу добытую им бутылку виски – редкое удовольствие, поскольку племя могло перегонять спирт только во время оседлых периодов, что случалось нечасто. Линк выпил немного. Еще долго после того, как был потушен костер и раздался храп из-под соседних навесов, он, огорченный и напряженный, лежал без сна.

Что-то… кто-то… звало его.

Это было как одно из его предчувствий. Это было похоже на то, что он испытывал во время налетов. Это было как близость Кэсси, и все же в этом было странное, захватывающее отличие. Он чувствовал дружественность к этому странному зову, какого он еще никогда не испытывал.

Смутный и неопределимый житель глубин его сознания проснулся и ответил на зов родственного существа.

Через некоторое время он приподнялся на локте и сверху посмотрел на Кэсси. Ее лицо было наполовину скрыто густой чернотой ее волос. Он слегка коснулся их, мягких, живых и теплых. Потом бесшумно выскользнул из-под навеса и замер, оглядываясь по сторонам.

Слышался лишь шорох листьев и журчание ручья. Больше ничего. На земле были разбросаны пятна лунного света. Древесная крыса прошуршала в высокой траве. Воздух был очень холодным и бодрящим, его свежесть уколола щеки и глаза Линка.

И внезапно ему стало страшно. Он вспомнил древние сказания. Он вспомнил сказки своей приемной матери о человеке, который мог превращаться в волка, о Вендиго, летавшем, как ветер над пустынными лесами, о Черном Человеке, скупавшим души – темные бесформенные детские страхи превратились в реальный ночной кошмар. Он ножом убивал гризли, но еще никогда не стоял один среди ночного леса, а Зов бормотал в его сознании – безмолвно – и заставлял его кровь вскипать в пламенном отзыве.