Дмитрий Щербинин - Счастье

И тогда Виталий почувствовал, что - это опять Музыка, что это страдание, что он не сможет остаться без Нее, без этой девушки ни мгновенья - и он вскочил с кровати, и он, как был, в одном нижнем белье вылетел на лестницу, в вихре промчался через несколько пролетов, и там нагнал Ее, перехватил за руки, пал перед ней на колени - стал лепетать какой-то вздор; кажется, клялся в вечной любви, молил о прощении...

* * *

Она простила его, более того - в тот же день он узнал и ее имя. Вика. Красивое женское имя, впрочем - все женские имена красивые, и, кажется, что так называется какой-то цветок.

Свадьба случилась через месяц. Здесь можно привести ма-а-аленький отрывочек разговора состоявшегося незадолго перед свадьбой.

Виталий: ...Так зачем нам этот обмен кольцами, клятвы в вечной любви?..

Вика: Чтобы перед богом, перед вечностью закрепить союз нерушимый. Знаешь ведь, бывает так - что-нибудь светлое придумаешь, в голове оно промелькнет, а потом уж и не вспомнишь, а если бы записал - так бы и осталось навсегда.

Виталий: Понимаю, понимаю... Но разве же любовь на бумаге запишешь - она или есть, или нет ее.

Вика: Зато совесть всегда есть. Перед детьми совесть... Ну, а если совести нет - это уж и не человек вовсе. Всегда, как о свадьбе нашей вспомнишь и совесть в тебе проснется...

Виталий не хотел, чтобы на их свадьбе присутствовал хоть кто-то посторонний. Только по необходимости согласен был съездить в Загс, ну а потом - вырвавшись из той круговерти, провести вечер и ночь в темноте. Конечно, Вика была против, и с присущей ей энергией принялась переубеждать Виталия. Он не мог сопротивляться, он со всем очень быстро соглашался, и в конце концов устало выдохнул, что она может устраивать все как захочет. Он где-то в глубине осознавал, что ведет себя сейчас как тряпка, но ему уж действительно было все равно, он очень истомился - ведь не было Музыки, было суеченье, был Ад. Вновь он порывался к самоубийству - теперь замирал, глядя на свои иссеченные старыми шрамами запястья, и ему становилось жутко; ему представлялось, что всю вечность не будет уже Музыки, и отбрасывал лезвия, хватался за голову, стенал как зверь в клетке...

Но перед самой свадьбой, он уже не испытывал этой боли. Была пустота, было не знание что делать. Он по несколько часов кряду мог вылеживать на диване, и глядел то все в одну точку, и совсем ничего не видел, ни слышал; ни одна мысль не посещала его в эти часы.

Сыграли свадьбу. Там было много приглашенного Викой народа. Кажется, куда-то поехали. Открывали бутылки с шампанским, смеялись, толкались, кричали "Горько!", и почему-то под эти крики Виталий должен был приближать свое лицо к лицу Вики, и прикасаться к ее губам своими. Он не понимал, зачем это делает, не понимал, зачем все это вообще, но и не противился этому - ему иногда шептали слова, которые он должен был произнести, и он усердно повторял их, как робот повторял бы заложенную в него программу. Затем, когда все выплеснули свою энергию в никуда и утомились, наступила брачная ночь, и Виталий так же сделал то, что от него требовалось - опять-таки не испытывая ничего, кроме простого, животного удовлетворения. После удовлетворения, Вика попросила, чтобы он повторил - он повторил несколько раз, а затем заснул.

Он спал очень долго, а когда проснулся - Вика приготовила для него завтрак, который он весь съел, поблагодарил ее, некоторое время полежал на кровати. Вика спрашивала у него впечатления о свадьбе, и Виталий отвечал, что впечатления хорошие, тогда Вика стала спрашивать его мнения о каждом из гостей, но он никого не помнил, и она сама их описывала, он же повторял некоторые ее фразы. Потом она оставила его, он еще некоторое время ни о чем не думая пролежал, а потом пошел в туалет. Потом они пообедали. Потом вновь занимались сексом, или, если кому хочется, пожалуйста - "любовью". Потом, уже при вечернем освещении, обнаженная Вика, изображая по-видимому музу, стремительно прохаживалась по комнате, и декламировала стихи Виталия, затем спросила - не хочет ли он написать что-нибудь нового, Виталий сказал, что не хочет; тогда она попросила вновь заняться "любовью", и они занимались; затем - поужинали, и решили выйти на балкон, полюбоваться звездами. Стояли, любовались - Виталий ничего не чувствовал; он знал, что там бесконечный простор, но не понимал, какой в нем смысл - Вика сказала, что звездное небо прекрасно, и Виталий согласился к ней; вновь они вернулись в комнату, и вновь занимались "любовью". На следующий день повторилось то же, что было накануне. Потом прошел еще один день, за ним еще и еще и еще с ужасающей подробностью все повторялось и повторялось...