Ричард Дейч - Тринадцатый час

Главным заголовком шло сообщение о катастрофе рейса 502, а рядом располагалась финансовая информация по основным биржевым индексам. Ниже шли последние финансовые новости. Быстро нажав кнопку печати, он схватил распечатку и сунул ее в конверт.

— Если уж я собираюсь рассказать самому себе о будущем, мне пригодится и подтверждение, из которого можно извлечь кое-какую пользу, — с улыбкой сказал Маркус, заклеивая конверт и поспешно надписывая собственный адрес. — Когда я это прочту, я наверняка решу, что мы оба сошли с ума, — сказал он, протягивая письмо Куинну, который спрятал его во внутренний карман пиджака.

— Если оно достаточно убедительно, меня не волнует, что ты подумаешь.

Ник посмотрел на часы — 16:59.

— Мне нужно, чтобы ты увез отсюда Джулию, — сказал Ник. — Пообещай мне, что позаботишься о ней.

— Обязательно, — заверил его Маркус.

— И если со мной что-то случится…

— Если с тобой что-то случится, я подниму армию, чтобы найти ублюдков, и они пожалеют о том дне, когда родились на свет.

Улыбнувшись, Ник в последний раз признательно посмотрел на друга и вышел из библиотеки. Он пересек вестибюль и быстро вышел за дверь.

Маркус видел в окно, как Ник идет через длинный двор к своему дому. Неожиданно у него возникла некая мысль, и он выскочил следом, распахнув дверь.

— Эй, а как насчет…

Но обширный двор между их домами был пуст.

Ник исчез, словно растворился в воздухе.

15:00

Поле Салливан-филд представляло собой обширное пространство в двух милях от центра города. Оно было подарено городу компанией «Интернэшнл Дэйта Системс» шесть лет назад в обмен на щедрые льготы по налогу на недвижимость для расположившейся неподалеку штаб-квартиры. Они не только предоставили землю, но и наняли архитекторов, строителей и ландшафтных дизайнеров для постройки одного из лучших спортивных комплексов в штате, предназначавшегося исключительно для детей школьного возраста.

В состав комплекса входили поля для игры в бейсбол, футбол и лакросс, теннисные корты и баскетбольные площадки, беговая дорожка, открытый хоккейный каток, работавший с ноября по март, и центральное здание с раздевалками, душевыми и детской комнатой для малышей, родителям которых хотелось понаблюдать, как их старшие отпрыски гоняют мяч.

По всему полю стояли дождевальные установки для полива травы, и целая команда садовников ухаживала за пышными кустами и цветами по его периметру.

Поле располагалось всего в двух милях к северо-западу от аэропорта, и над ним постоянно пролетали самолеты, совершая ежедневные рейсы в Уэстчестер и из него.

Могло показаться невероятным, что трагедия, ставшая причиной гибели двухсот двенадцати человек, не повлекла за собой новых жертв — если бы она не случилась в пятницу посреди лета. Школы не работали. Местный детский лагерь находился в противоположном конце города. К счастью, на спортивных площадках не оказалось ни души, когда восьмидесятитонная громада врезалась в футбольное поле, образовав воронку глубиной в десять футов. Самолет пропахал полмили через бейсбольное и баскетбольные поля, в конце концов остановившись в четверти мили от раздевалок.

Именно это здание, предназначавшееся для куда более радостных целей, стало штабом по ликвидации последствий катастрофы рейса 502.

Пожарные машины со всего округа образовали кольцо вокруг обломков самолета. От еще горячей обожженной земли, на которую вылили тысячи галлонов воды, шел пар. На подножках вдоль бортов сидели усталые пожарные, знавшие, что любые их действия уже не смогут спасти ни одной жизни.

Место катастрофы охранял небольшой контингент Национальной гвардии; никто из них и представить не мог, что их служба на благо государства окажется связана с подобной трагедией.

Самолет был разорван в клочья, словно какое-то существо разодрало его зубами, как банку из-под содовой. На краю леса торчала из земли белая хвостовая часть, на которой виднелась не пострадавшая от пламени эмблема авиакомпании «Норт-Ист Эйр», и можно было прочитать регистрационный номер N95301. Лишь она одна указывала на то, что разбросанные по полю обломки когда-то составляли пассажирский лайнер.

В воздухе висел острый запах смерти — горелой плоти, расплавленного металла и обожженной земли, — которого вполне достаточно, чтобы вызвать тошноту у того, с кем это еще не случилось, после знакомства с репортажем с места трагедии. Полностью заполненные топливом баки самолета превратили его в огненный шар, как только он ударился о землю; взрыв сжег деревья и растительность в радиусе четверти мили. В воздух поднялось огромное грибовидное облако, видимое на многие мили, черный дым затмил небо, на несколько часов закрыв солнце, и лишь недавно его сменил поднимающийся от земли белый пар. Как ни странно, хотя большая часть обломков обгорела до неузнаваемости, часть осталась нетронутой.