Андрэ НОРТОН - ОПАСНЫЙ СПУТНИК

Вейджил выкрикнул:

– Кьюри! Ты что делаешь? Он же доказал, что не соврал. Он именно тот, за кого себя выдает. Иначе бы корабль ему не ответил.

– Не будь идиотом! – закричал Кьюри. – Он же пилот. А может, этот корабль летный? Он может взлететь – и бросить нас! Бросить нас гнить тут! – Его лицо было маской ярости. – Ну нет, он не взлетит и не бросит нас!

Теперь Косгро стал действовать. Что он сделал с человеком, прижавшим его к лестнице, мне не было видно, но тот отлетел назад. Пилот встал лицом к лицу с Кьюри; его руки сложились в формальное приглашение врукопашную. Кьюри бросился к лазеру, но оружие лежало достаточно далеко, и Косгро, подпрыгнув, нанес противнику удар в шею. Смотритель грохнулся к опоре трапа. Косгро, готовый продолжать оборону, резко обернулся к Вейджилу.

– Расслабься. Я не такой, как Кьюри. – Вейджил сохранял спокойствие. – Ты его убил?

Косгро удивился.

– Нет. Зачем?

– А вот он бы тебя убил. – Сектор-коммандер извлек веревку и не без проворства прихватил сдерживающими путами запястья Кьюри.

– Слишком уж сильно Тамлин изменился, – он говорил, не глядя на нас. – Нас мало. Мы слишком долго ждали. Для некоторых из нас убить – это не слишком сложно. Мы давно приспособились. Другие из-за своего характера не могут довольствоваться в жизни тем, что осталось. Кьюри одержим мыслью, что если бы только нам удалось вступить во внепланетный контакт, Дилан бы возродился. Он не может смириться с тем, что ни одна планета не пытается связаться с нами: это означает, что или нам нечего им предложить, или уже не осталось никого, кто бы помнил, что мы здесь.

Вейджил присел на корточки.

– Ну, теперь он безопасен. Отвезу его обратно в наше убежище, дам ему остыть. Кстати – твой корабль в рабочем состоянии?

– Нужно посмотреть. – Косгро взлетел вверх по лестнице и исчез за люком. Нам казалось, прошло очень много времени. Оомарк прижался ко мне с одной стороны, Бартаре с другой.

– Килда, – спросил мальчик, – а где мы теперь будем жить? В нашем доме ведь больше нет мебели. Ничего нет…

Вейджил улыбнулся ему.

– Ну, об этом не волнуйся, сынок. У нас есть дом для всех вас. У меня внук примерно твоего возраста, и в убежище есть еще двое вроде него, и девочки тоже есть, – добавил он для Бартаре. – Наши семьи ведут хозяйство вместе, и не так уж нам плохо. Нас пятьдесят человек, у нас ресурсы целого города, плюс еще около сотни ломящихся от избытка складов с одеждой, едой и всем прочим…

– Бывало, колонии распространялись по всей планете с поселений значительно меньших, – заметила я.

– Именно так. Большинство из нас это понимает. Мы ведем наблюдение в порту. Некоторые из нас, как Кьюри, верят, что это всего лишь временное положение вещей. Остальные… – Он пожал плечами. – Мы не лелеем пустые надежды. У нас много чего есть, намного больше, чем бывало у выживших в космических катастрофах, которые начинали в новом мире. И мы растем: десять из нас – дети, и будет еще больше. Мы выкарабкаемся.

С таким начальником как Вейджил, наверное, выкарабкаются. А как же мы – где осядем мы? Неужели нам так и суждено быть Между, не принадлежа ни одному из миров?

Косгро снова показался на лестнице. Как только он ступил на землю, трап быстро поднялся, и крышка люка захлопнулась.

– Работает, но нужен новый топливный элемент. Этот уже непригоден.

– Что ж, неплохо. А теперь – пойдемте назад в убежище. Бролстер уже связался с остальными, и им не терпится с вами познакомиться.

Кьюри был все еще без сознания, когда его обмякшее тело как багаж загрузили в машину. Снова мы проехали по тихим улицам, направляясь обратно к порту и примыкающим к нему зданиям убежища оставшихся жителей.

Разношерстная группа с нетерпением ждала знакомства с нами. Женщины почти набросились на Оомарка, Бартаре и меня. Я уже и забыла простые радости: вымыться в освежителе, оттереть глубоко въевшуюся за дни скитаний грязь, постоять под струей, излечивающей царапины и синяки. Странно было снова смотреться в зеркало, полностью одеться, пахнуть духами, которые мне предложила дочь Вейджила – все это было прекрасно. Но знать, что меня больше не отягощают гири страха и ответственности, которые висели на мне тяжким грузом – это было лучше всего.

Наш рассказ казался удивительным почти для всех слушателей (ведь сейчас мы рассказывали его в подробностях), как и их история для нас. Под нажимом Вейджила, хотя теперь это уже никогда бы не дошло до библиотеки Лазка Волька (и как там дела на Чалоксе? было ли собрание Волька все еще в целости и сохранности, служа источником знаний для цивилизации – какой бы эта цивилизация ни была?), я начала без сокращений записывать на ленту наш рассказ. Потом свои впечатления добавил Оомарк, но когда я подошла с этим к Бартаре, она поначалу даже не ответила.