Фредерик Браун: Призрак шимпанзе

Талант, как заметил один из писателей, — качество весьма неуловимое, летучее и изменчивое. Его нельзя проверить алгеброй, разве что трудом — окончательным результатом творчества. В применении к Фредерику Брауну вывод может быть только однозначным: талант состоялся, причем на редкость щедрый, острый и привлекательный. И, право, не грешно позавидовать писателю, о котором критики говорят, что он в равной степени способен взять на абордаж «любой вид жанра — будь то детектив, фантастика, рассказ ужасов или полная юмора новелла, — и все это с одинаковой виртуозностью» (Ж. Стернберг).

Неудивителен поэтому разброс во мнениях критиков, на какую литературную полочку поставить этого автора, к какой «школе» или «команде» его причислить? Читаем: «Создал много полицейских романов, проявив в этой области отменный вкус и мастерское владение материалом», перенеся эти качества затем и на SF; «известный американский писатель-фантаст, работавший также в жанре детектива»; имя Ф. Брауна (наряду с А. Азимовым, Р. Брэдбери, К. Саймаком и др.) включают в список наиболее «почитаемых фантастов мира»; «юморист № 1 в SF и один из самых парадоксальных писателей» (А. Доремье), «по праву считается одним из лидеров сатирической и юмористической фантастики». И даже еще более удивительная констатация: с легкостью «квалифицировав» целую плеяду отменных фантастов, составитель одной из западных антологий, дойдя до Ф. Брауна, деловито оставляет его в числе «нерасфасованных», ограничиваясь фразой: «Ну, в данном случае — все ясно!»

Если так, то с одним, но существенным, дополнением: он совершенно неповторим художественной манерой письма. Отлично владея формой романа, Ф. Браун тем не менее по праву обрел славу в SF и в так называемых «short story», то есть в ультракоротком рассказе на две — три странички журнала — с «убойной» концовкой в смысле ее неожиданности. «В этой области он утвердился как неоспоримый мэтр, наделенный определенной гениальностью — в поразительном взвинчивании действия, резкой концовке, колком диалоге и вырисовке деталей, о которых никто и не догадывался. Время, параллельные миры, монстры, роботы, машины — никакой штамп SF его не пугает: он напорист, никогда не теряет ни чувства юмора, ни ясности ума, ему всегда блестяще удается выпутаться из всех ситуаций, да еще начинить текст какими-то только ему одному свойственными находками» (Ж. Стернберг). Его стиль — это чудесный сплав парадокса, сатиры и взрывного финала.

Разумеется, к таким выдающимся по содержанию и форме результатам в творчестве Ф. Браун пришел далеко не сразу. Он много лет проработал репортером в «Милуоки джорнал» и только в сорок один год (по всем психологическим стандартам — верх жизненной зрелости!) решился заняться литературным трудом профессионально. Он успел оставить после себя более тридцати книг (последняя — «Утраченный парадокс» — вышла в свет через год после его кончины, последовавшей в 1972 году). Ф. Браун — лауреат премии имени Э. По.

Не будем «сыпать соль на раны» спецам в области мировой фантастики, но о его нынешнем месте говорит хотя бы только один, совсем небольшой штрих. Ведущее парижское издательство, специализировавшееся на SF-тематике, анонсировало в своем каталоге на 1993 год сразу пять книг Ф. Брауна. Более того, оно же составило «идеальную библиотеку» по мировой SF для взрослых из тридцати названий, причем в первую десятку вошел публикуемый в антологии роман «Марсиане, убирайтесь восвояси!». Остальная «великолепная четверка» вошла в библиотеку, рекомендованную издательством для юношества (в сборнике эти произведения представлены одним романом и отдельными новеллами из двух других сборников).

Каково же кредо Ф. Брауна в жанре, одним из блестящих представителей которого он, неоспоримо, является? Пусть простят нас читатели за некоторые длинноты, но, видимо, лучше всего будет предоставить слово в этом вопросе самому автору выдержками из одной из его миниатюр.