Фредерик Браун - Призрак шимпанзе

Из других произведений Ф. Брауна, не вошедших в двухтомник, можно назвать: «Ангелы и звездолеты», «Космос в моих руках», «SF-карнавал», «Потерянный парадокс», «Огоньки в небе — это звезды», сборники новелл — «Медовый месяц в аду», «Звезда поведала», «Привидения и домовые» и другие. В 1993 году у нас вышел первый роман Ф. Брауна «Мозговик», рассказывающий о попытке нашествия сверхмощного внеземного интеллекта на Землю.

В предлагаемой читателю антологии Ф. Браун представлен и как писатель криминального жанра. В частности, в «Призраке шимпанзе» действует его знаменитый тандем двух прославленных аж в семи его романах детективов — Эда и Эма Хантеров. Придумав оригинальный способ вымогательства, преступник попадается в собственную ловушку и, заметая следы, вынужден совершить ряд убийств. Полиция (но не Хантеры) бессильна разгадать загадку «Призрака шимпанзе».

В романе-детективе «Кто убил бабушку?» автор подвергает своего молодого героя, которому он лично глубоко симпатизирует, буквально шоковому испытанию — потере памяти о прошлом в момент, когда тот подвергается ужасному стрессовому воздействию. В результате герой, чисто дилетантски познавая себя как бы со стороны глазами других, пробирается в потемках напрочь забытого прошлого и сначала угадывает убийцу, а потом неопровержимо уличает его… Тем неожиданнее оказывается финал романа.

Из других произведений указанного жанра перу Ф. Брауна принадлежат: «Преступление в Чикаго», «120 часов кошмара», «Тварь милосердия», «Красавица и зверь», «В этом не отказывают», «Филигранные убийства», «Странный шабаш» («…один из самых поразительных полицейских романов, которые доводилось читать», — писал о нем Ж. Стернберг).

Последнее время некоторые критики усердно оплакивают чуть ли не кончину SF, впадая едва ли не в кликушество по поводу якобы происходящего, по их мнению, чуть ли не похода по белому свету представителей «новой волны» в роли то ли «святых, то ли юродствующих». Ну, во-первых, ни теми ни другими нас не запугать, поскольку на Руси они всегда выступали в роли глашатаев правды. Во-вторых, мы еще так мало дали нашему любителю фантастики из необъятного моря полюбившейся ему литературы, что здесь — едва початый край работы. И наконец, хочется верить, что к представляемому сегодня писателю отнесутся с особой меркой, ибо его юмор «не дар ума», а «дар сердца» (Л. Берне), а фантазия «составляет сущность действительности» (Ф. Достоевский). Действительно, кто останется равнодушным к началу одного из его рассказов: «Слышал я тут одну байку-ужастик, умещающуюся в две фразы. Сидит спокойненько последний человек на Земле у себя дома. Раздается стук в дверь». Если после этого вам не захочется непременно узнать, кто (или что) нарушило его покой, значит, вы безнадежно аллергичны к юмору. Попробуйте-ка, читатель, этот нехитрый тест на себе!

Первая попытка запустить ракету на Луну состоялась в 1954 году и закончилась неудачей. Тогда, из-за явных просчетов в конструкции, она шлепнулась обратно на Землю, прибив насмерть с дюжину человек. При запуске особенно старались отладить систему визуального контроля за попаданием в цель, поэтому ракету снабдили не обычной боеголовкой со взрывчаткой, а потенциометром Бартона. Тот должен был, как предполагалось, на всем следовании носителя до спутника Земли накопить такой колоссальный заряд электроэнергии, который при касании ракетой Луны разрядился бы в виде грандиозной вспышки, во многие тысячи раз превышающей по яркости и разрушительной силе молнию.

По счастью, ракета угодила в малонаселенный район Кэтскилла, в поместье крупного газетного магната. Последний вместе с женой, парой приглашенных гостей и восемью лицами из обслуживающего персонала погибли сразу же. Взрыв полностью уничтожил саму резиденцию и повалил все деревья в округе на полкилометра. Спасатели, однако, обнаружили всего одиннадцать трупов. Было высказано предположение, что один из гостей, журналист по профессии, оказался настолько близко к эпицентру мощнейшего электрического разряда, что его тело просто испарилось.

Попасть в Луну удалось лишь со второй попытки, предпринятой позже, в 1955 году.

К концу сета Кейт Уинтон изрядно вымотался, хотя изо всех сил старался не показывать этого. Сказывалось отсутствие практики в течение ряда последних лет. К тому же, как он смог самолично убедиться, теннис — все же игра для молодых. Не то чтобы он уже проходил по разряду людей пожилых — ему стукнуло всего тридцать один, — но без регулярных тренировок к этому возрасту — увы! — неизбежно теряешь дыхалку. И он сполна испытал это, едва вытянув сет ценой большого напряжения.