Касс Морган - Сотня

Беллами встал на цыпочки, чтобы прочитать номер на панели данных. Одиннадцать кредитов. Это звучало, очень много, но он хотел сделать что-то хорошее для своей матери. Она не вылезала из кровати в течение трех дней. Беллами не мог себе представить, что можно настолько устать.

— Хочешь один, — спросил раздраженный голос. Он поднял голову и увидел женщину в зеленой форме, которая смотрела на него. — Закажи или отойди в сторону.

Щеки Беллами стали розовыми из-за тепла, и на мгновение, он захотел убежать. Но тогда всплеск негодования захлестнул его смущение. Он не собирался позволить кислому лицу какого-то работника распределения остановить его от получения лакомства для его мамы, которая заслуживает этого.

—Я возьму два, — сказал он высокомерным голосом, который всегда заставлял его мать закатить глаза и спросить, интересно, откуда это у тебя? — И не трите пальцами по ним — добавил он многозначительно.

Женщина подняла бровь перед тем, как взглянуть на охранников за столом сделок. Никому на Уолдене не понравились охранники, но его мать, казалось, особенно боялась их. Позже, она схватила руку Беллами и повернула в другом направлении, когда увидела, как приближается патрульная группа. Могла ли она сделала что-то не так? Охранники собирались приехать и забрать ее так же, как они забрали отца Рилла? Нет, сказал он себе. Я не позволю им.

Он взял яблоки и подошел к столу делок. Другой работник распределений сканировал свою карту, посмотрев на мгновение на информацию на передней панели, пожимая плечами и размахивая ими вперед. Один из охранников кинул на него любопытный взгляд, но Беллами не сводил глаз прямо перед собой. Он заставил себя идти, пока он не покинет распределительный центр, а затем побежал, прижимая свои пакеты к груди, как он свернул в проход, ведущий к его жилому блоку.

Он зашел в их квартиру и закрыл тщательно за собой дверь. Он не мог дождаться, когда выражения лица своей мамы, когда она увидит, что он ей принес. Он вошел в жилую зону, но свет не включился. Датчик снова не работает? Его желудок немного сжался. Его мать ненавидела вводить запросы на обслуживание. Ей не нравилось, когда в ее доме были незнакомцы. Но сколько времени они могли провести в темноте?

— Мама! — позвал Беллами, бросаясь в ее комнату. — Я вернулся! Я сделал это! — здесь свет работал, и он начал гудеть после того, как Беллами забежал в комнату. Но кровать была пуста.

Беллами застыл, когда волна страха захлестнула его. Она пропала. Они забрали ее. Он был в полном одиночестве. Но тогда он услышал приглушенный топот из кухни. Он вздохнул, его паника быстро заменила облегчение, а потом волнение. Она вылезла из постели!

Он побежал на кухню. Его мать стояла перед небольшим, круглым окном, которое было видно из-под темной лестницы. Одна рука была помещена на нижней части спины, как будто ей было больно.

— Мама! — позвал он. — Посмотри, что я принес тебе.

Его мать резко вдохнула, но не обернулась.

— Беллами, — сказала она, как будто он был соседом, который нанес неожиданный визит. — Ты вернулся. Оставь еду на столе и иди в свою комнату. Я сейчас буду.

Разочарование надавило на него, прижимая ноги к полу. Он хотел увидеть выражение лица своей матери, когда она увидит фрукты.

— Смотри! — сказал он, вытянув руки вперед, не зная, что она могла видеть в отражении темного, пыльного окна.

Она повернула голову, чтобы посмотреть на него через плечо.

— Что это? — прищурилась она. — Яблоки? — она поджала губы и потерла сторону головы, как она это делала, когда приходила домой с работы. Прежде, чем заболела. — Сколько они... не важно. Просто иди в свою комнату, ладно?

Ладони Беллами начали потеть, когда он поставил пакеты на стол рядом с дверью. Он сделал что-то не так? Свет мерцал, а затем выключился.

— Черт побери, — пробормотала его мать, когда она посмотрела в потолок. — Беллами, сейчас, — скомандовала она. Или, по крайней мере, он думал, что это была его мать. Она снова отвернулась от него, и ее голос кружился в темноте, пока он не перестал звучать как ее голос.

Когда он начал красться прочь, то бросил быстрый взгляд через плечо. Его мать даже не выглядела, как она сама. Она повернулась в сторону, а ее живот стал огромным и круглым, как будто она что-то скрывала под рубашкой. Он моргнул и убежал прочь, убежденный, что его глаза сделали какой-то фокус, не обращая внимания на холод, который путешествовал по его спине.

— Как она?