Иннокентий Сергеев - Мария

Потерял я аттестат в январе. А как, не помню. И бумажник с паспортом тоже. Как ухитрился? После Рождества я уезжал в Таллин. Наверное, там. А вот когда я вернулся? На машине. На чьей? А, ладно, какая разница. Главное, что вернулся.

Первые проблемы с деньгами появились, когда я стал пить. Я получал повышенную стипендию. Сто рублей присылала Мария. Но этого было мало. Пришлось заняться "бизнесом". Перекидывал вещи из комка в комок. Потом увлекся.

Когда он сказал мне, что занимается бизнесом, я спросил: "А каким?"

Он объяснил. Я сказал: "Так мы с тобой почти коллеги. Но мне-то на водку не хватает, а тебе на кой?"

В крэйзе на такие вопросы не обижаются. Если не психи, конечно.

Чем-то я ему приглянулся. Он, вопреки собственному совету, разоткровенничался, и мы не на шутку разговорились.

- Вобщем бросай своих утюгов. У меня идея есть. Только без трепа. Деньги нужны, но я знаю, где достать. Можно объединиться.

Я вежливо помялся.

Через несколько дней он выписался. Я валялся на кровати и читал Кафку. Он вошел в палату. Пора выходить. Я поздравил его.

Он написал свой адрес, вырвал листок из записной книжки и вручил мне. Потом я продиктовал ему свой. Он хлопнул небрежно по колену - "левайсы". Я кивнул. Ну, вобщем, давай. Звони, как выберешься. Да, конечно.

Я думал, на том и расстались. Как водится. Но в середине октября он приехал.

Он прикатил на своем "запорожце" (на отцовском) и сообщил, что флэт свободна, можно повеселиться. И он отвез меня к себе. По дороге захватили еще четверых, - парня и трех девчонок. Повеселились.

Он живет в Зеленограде. Его подруга - в Москве. По крайней мере, одна из его подруг. По ее милости я и вел машину.

- Меня ж убьют. Не, мне надо домой. Ну пожалуйста!

Они валялись на заднем сиденье и ничего уже не соображали, так упились. Три литра самогона на пятерых. Хорошего самогона, я пробовал. Шел дождь. У меня не было прав, но я был трезвый. В отличие от остальных.

Коробка передач вылетела на четвертой скорости.

Переключение заедало с самого начала. Ну заедает, и заедает. Машина завизжала как истеричная и поползла. За нами шел "москвич". Тоже на скорости. Я еще не сообразил, что же произошло, но уже понял, что это конец. Но почему?

Он вылетел на встречную. А там "КамАЗ". Грустно. Лучше бы уж в нас врезался. Жив бы остался, может быть. Ведь видел же. Или думал, успеет?

Я дотащил машину до обочины и встал. Шел дождь.

Они даже не проснулись. Серьезно задремали. Чтобы расслабиться, я включил радио. Ко мне даже никто подходить не стал, и так все ясно. Пока гаишники не подкатили.

Тогда то я и услышал эту музыку.

Я сидел и слушал. Может быть, просто хотел расслабиться. Ни о чем я не думал. Остановил "дворники", но без раздражения. Закурил сигарету. Я узнал эту музыку. Танцевальные мелодии в эфире.

Меня спрашивали. Я отвечал, но механически. Без интереса.

Но больше я уже не мог не понимать. Конечно. Да. Танец крота на дне подземелья.

Надо было уходить вправо, а он, зачем-то, стал обгонять по встречной. Сглупил. А может, психанул. Или судьба? Интересно, трупы проверяют на алкоголь?

О мертвых плохо не говорят. Было холодно, и шел дождь.

И идет человек, и открывает новые пределы, и обретает родину в любви своей. Там, где любовь его, родина его. Но бывают дни, когда уходит вдохновение, и страшно становится, тоскливо, небо безлико темнеет за окном. И нет солнца. И шепчет человек: "Мама. Мама моя, согрей меня. Укрой меня, холодно мне".

И шепчу я имя твое, Мария.

Октябрь 1988 г. - октябрь 1990 г.

Я стал встречаться с людьми. Говорить. Очень много говорили. Писал статьи, их размножали на ксероксах, печатали в студенческих многотиражках. Я кочевал по общежитиям, все говорил. Меня поддерживали, со мной спорили. Мне показалось, что я умею увлечь. Убедить, переубедить. Переспорить.

Появились друзья. Свободные художники. Мы лучшие силы, новые силы. Жить наизнос. Я говорил: "Моя проповедь. Мой Путь, Мой Долг, Мое Предназначение. Наши Идеалы".

Ночевки на квартирах, споры, крик, табачный дым. Я мечтал о собственной газете. Нервы превращались в мочалку. Жить наизнос. Драться. Наше право, свобода, изменить мир, спасти мир, мы - Новая Миссия. Весь следующий год. В мае приезжала Лида. И еще год. В конце августа я слег.

К тому времени мне все уже осточертело.

Август, интервью. Да, мы гедонисты. Скандал. Октябрь. Ночь в участке. Мы вне политики. Никому не нужны. Нас услышит весь мир! Девчонки-истерички. Срыв. Нервы. "Свободная" пресса. Мы поведем за собой. Псих ненормальный. Ноябрь. Переутомление. Обморок. Бой. Предатели! Водка на Рождество. Шампанское скупили обыватели. Гайдн на вымороженной площади. Война до победы. Январь, нервное истощение. Больница. В марте "Великий Поход" по стране. Ночь на вокзале. Простуда. На ногах. Май, апатия. Усталость. В ванной пеленки, чужие дети орут. На одном месте. Пустота. Депрессия. Загнанных лошадей... Обошлось без больницы. Появился заработок. Помогли знакомства. Снял квартиру.