Виталий Вавикин - Старый новый мир (сборник)

— Мне страшно, — честно признался Меир.

— Всем страшно в начале. Думай о том, что когда-нибудь за твой талант проголосуют, и он достанется новому кумиру.

— Какое мне до этого будет дело?

— Лучше так, чем совсем ничего.

— Это несправедливо. Ведь это мой талант. Это часть меня. Никто не голосовал за то, чтобы она появилась. Это просто есть, и всё. Всегда было. Почему я должен отдавать часть себя? Кем я стану, когда потеряю это?

— Спроси меня об этом завтра после извлечения, — устало сказал бывший художник. — Уверен, завтра у нас с тобой будет больше общих взглядов, чем сейчас.

На какое-то время в палате воцарилась тишина. Лишь сопел Оз, отчаянно царапая на стенах последние картины.

— За просветом, там, в другом мире, девушка по имени Жюстин, сказала, что в их мире правят писатели, музыканты и художники, — тихо сказал Эндрю Ной, надеясь подбодрить Меира, а заодно и себя. — Может быть, если ты будешь думать об этом, будет не так страшно?

— Думаешь, после того, как у меня заберут мой талант, я попаду туда? — с иронией спросил его Меир.

— Нет, но…

— Тогда какое мне дело до того мира?

— Я не знаю…

— Он просто сам боится, что после того, как у него заберут способность видеть Просветы, всё потеряет смысл, — сказал бывший художник.

— Может, и боюсь, — согласился Ной. — Тебе-то какое дело? Для тебя ведь всё в прошлом.

— Скоро всё закончится и для вас.

— Мы можем сбежать, — сказал Ной, желая хоть как-то позлить лишившегося таланта скептика.

— Сбежать? — бывший художник рассмеялся. — Да вы даже не знаете, как выбраться из клиники!

— Я знаю, как выбраться, — сказал Меир. — Я знаю об этой клинике больше, чем кто-либо другой. Я ведь написал о ней книгу, забыл? — он поднялся с кровати и начал одеваться. — Эй, новенький, — позвал Меир Ноя. — Так как насчёт побега?

— Ой, насмешили! — продолжил изгаляться бывший художник. — Думаете, я поверю в ваш блеф?! Горстка трусливых неудачников! Да вы замок двери не сможете открыть!

Он засмеялся ещё громче, когда Меир подошёл к двери. В темноте ему было не видно, что делает писатель, но он верил, что это блеф. Верил, пока не щёлкнули открывшиеся замки. Смех стих. Меир открыл дверь и выглянул в пустой коридор. Он блефовал, знал, что блефует, но бывший художник раздражал его так сильно, что он был готов зайти в блефе так далеко, как только сможет.

— Ну, как, ты идёшь? — спросил он Эдварда Ноя.

Ной засомневался, и бывший художник снова рассмеялся.

— А почему бы и нет? — сказал Ной.

Вместе с Меиром они выскользнули в кажущийся в темноте бесконечным коридор.

— Что теперь? — шёпотом спросил его Меир.

— Я не знаю. Но если сейчас вернуться, то придётся слушать смех и издёвки до утра.

— Значит, пойдём дальше.

— И куда?

— Можно найти свободную палату и спрятаться там. Я знаю, что в клинике всегда есть свободные палаты на всякий случай, — Меир огляделся. — Так по крайней мере нам не придётся слушать оскорбления того засранца.

Прижимаясь к стене, они добрались до конца коридора, свернули к лифтам, выбрались на лестницу и спустились на нижний этаж.

— А что мы будем делать, когда спрячемся в пустой палате? — спросил Ной.

— Не знаю. Подождём до утра.

— Комитету это не понравится.

— Хочешь вернуться?

— Нет, просто…

Они замерли, услышав чьи-то шаги.

— Вы что, действительно решили сбежать? — растерянно спросил их бывший художник.

Ной и Меир переглянулись.

— Почему бы и нет? — сказал Меир.

— И какой у вас план?

— План? — Меир покосился на Ноя. — Здесь есть подвал, о котором давно забыли. Мы проберёмся туда, дождёмся, когда суматоха из-за нашего побега закончится, и покинем город.

— Вот как? — бывший художник задумался. — А можно мне с вами?

— Тебе-то зачем?

— Не могу больше сидеть в той палате. Поэт, как вы ушли, всё время плачет, а художник, кажется, совсем спятил.

— Так попроси, чтобы тебя перевели в другую палату. Комитет уже забрал у тебя всё, что хотел. Ты им не нужен. Зачем тебе бежать?

— А зачем оставаться? Ты же сам сказал, что у меня больше ничего нет. А так… Так хоть какой-то смысл. Вам-то какая разница?

— Да нам никакой, — Меир посмотрел на Ноя. — Что скажешь?

— Мне всё равно, — Ной растерянно пожал плечами.

Он не верил, что они действительно попытаются сбежать из клиники Комитета. Не верил и Меир, но отступать не хотел.

Больше часа им потребовалось, чтобы пробраться в старое крыло и найти среди рухнувших перегородок и строительного хлама спуск в подвал.