Александр Шалимов - Охотники за динозаврами

— Это по–китайски, — пробормотал Батсур, водя пальцем по иероглифам. — Почти ничего не понимаю… Что‑то о тайне Гремящей расщелины, о громовых духах Адж–Богдо. Придется перерисовать и сфотографировать. Потом переведем.

Пока Батсур копировал надпись, Озеров и Жора, помогая друг другу, взобрались на плечо Великого Ламы.

— Наверху в стене зала такие же “бойницы”, как и в подземелье монастыря, где жил старик–монгол! — крикнул сверху Аркадий. — Вероятно, все эти подземелья некогда служили для одной цели. И, судя по ориентировке, “бойницы” направлены… в сторону базальтового плато. Неужели и отсюда можно было наблюдать пляску громовых духов над Адж–Богдо?

— Знаешь, Аркадий, — сказал Батсур, когда Озеров спустился к подножию статуи, — по–моему, спящий Лама высечен на месте какого‑то более древнего сооружения. Статуя обработана гораздо грубее, чем стены подземных тоннелей и залов, а вот кое–где на постаменте и на ногах статуи сохранились участки с более совершенной обработкой камня.

— Без сомнения, — согласился Озеров, — этот Лама сравнительно молодой, а подземелью много тысяч лет. Много тысяч, Батсур.

— Куда пойдем теперь? — спросил Жора.

Озеров и Батсур переглянулись.

— Теперь остается самое главное, — торжественно объявил Озеров. — Все исходные данные в наших руках. Старик–сторож оказался прав… Надпись Батсур расшифрует по дороге. Теперь остается возвратиться к базальтовому плато, хоть по воздуху добраться до его центрального вулкана и спуститься в жерло Гремящей расщелины. Если, конечно, туда еще можно спуститься. Мы слишком много времени потеряли на Атас–Ула. Теперь дорога каждая минута.

***

Через два дня зеленый вездеход подъехал к месту старого лагеря у обрывов базальтового плато. Здесь запаслись свежей водой. Жора хотел искупаться, но Озеров не разрешил.

— На обратном пути, а сейчас некогда. Если опоздаем, “злые духи” не пустят нас в Гремящую расщелину.

Жора мрачно полез в кузов вездехода. Последние дни он перестал понимать, когда Аркадий Михайлович и Батсур говорили серьезно, а когда подтрунивали над ним. Собственно, все началось в котловине возле Атас–Ула, когда Жора ляпнул об аэродроме и о лаве… Теперь Батсур называл “аэродромом” каждый встречный такыр, а Аркадий Михайлович, говоря о подземельях Атас–Ула, именовал их не иначе, как “Подземный лабиринт у аэродрома”.

Батсур всю дорогу бился над расшифровкой китайской надписи. Что‑то у него не получалось. Трясясь в кузове вездехода, он бормотал о плясках громовых духов, священных плитах и ламе. Из разговоров, которые вели на коротких привалах Батсур и Аркадий Михайлович, тоже ничего нельзя было понять. Казалось, что они оба всерьез поверили в старинную легенду, рассказанную стариком–монголом, и сейчас собираются заглянуть к злым духам, обитающим в центре базальтового плато, и очень боятся опоздать.

На все вопросы Жоры Батсур неизменно отвечал:

— Потерпи, богатырь. Еще не все ясно. Пока это гипотеза…

“Хороша гипотеза!” — сердито думал Жора. Однако после промаха с аэродромом остерегался высказывать свои мысли вслух. Он поделился сомнениями с Жамбалом и молчаливым шофером. Шофер многозначительно поднял брови, сплюнул сквозь зубы и по обыкновению промолчал, а Жамбал неожиданно сказал:

— Все правильно! Надо злой дух прогоняй из Гоби. Новый жизнь пришел. Зачем нам злой дух! Монахи уходил, пускай злой дух тоже уходил. Хорошо будет…

Лагерь устроили под обрывами базальтового плато, километрах в тридцати к западу от источника. На следующее утро Озеров, Батсур и Жора, захватив радиометры и веревки, направились к центральному вулканическому конусу, который находился невдалеке. Летом со стороны источника к нему так и не удалось проникнуть из‑за трещин. Однако конус оказался недоступен и от нового лагеря. Глубокие трещины, рассекающие покровы базальтовых лав, вскоре преградили путь исследователям.

— Здесь без вертолета не обойтись, — со злостью сказал Батсур.

— Как радиоактивность, Жора? — поинтересовался Аркадий Михайлович.

— Нормально…

— До центрального конуса около километра. До его кратера километра полтора. Пожалуй, еще рано, Батсур.

— Если излучение направленное, то пожалуй. Но до Гремящей расщелины остается каких‑нибудь триста–четыреста метров. Ее влияние должно сказаться.

— Не забывай, что разряд произошел всего несколько месяцев назад.

“О чем они?” — думал Жора, с отвращением поглядывая на глубокие трещины.