Виталий Пищенко - Миров двух между

Абсурдность предъявленных жанру НФ обвинений в пренебрежительном отношении к человеку видна, как говорится, невооруженным глазом. Тем более странно, что миф про “обесчеловечивание” научной фантастики и про ее “научно-популяризаторское главенствующее направление” был подхвачен и стал настойчиво культивироваться некоторыми критиками по фантастике (преимущественно — молодыми, неопытными в вопросах жанра НФ). В результате некритического подхода к критическим (лучше сказать — псевдокритическим) своим работам некоторые из них демонстрируют крупным планом собственную профессиональную несостоятельность. Я уже не говорю о случаях (увы, не редких) преднамеренного искажения истинного состояния дел в сфере жанра НФ. (По причине удручающей постыдности такого рода “критических” опусов имен их авторов называть не стану — следите за прессой.)

Если не ошибаюсь, никто из так называемых “критиков по фантастике” (вот, кстати, еще один случай, когда очень мешает отсутствие специального термина) не проанализировал вопрос о набившей уже оскомину “научно-популяризаторской роли” жанра НФ. А ведь по этому вопросу было что сказать, коль скоро его время от времени эксгумируют. Можно было бы напомнить читателям, что действительно в определенный период молодости нашего государства научной фантастике в силу известной необходимости не возбранялось пользоваться элементами научного популяризаторства, рассказать, как аккуратно пользовались этим элементом опытные писатели-фантасты и как хватали через край неопытные или бесталанные. Можно было бы разъяснить, что современный писатель-фантаст, работающий в жанре научной фантастики, этим элементом не пользуется, и со знанием дела ответить на вопрос: “Почему?” А потому, что современный писатель пишет для современного читателя, информированность которого в сфере науки и техники зачастую выше, чем у пишущего научно-фантастическое произведение. Для читателя главное ведь в другом — в желании получить от писателя некую литературную модель новых представлений о грядущем. Конечно, чем выше интеллект создателя этой модели, тем интереснее модель. Но ведь это, как говорится, иной коленкор! Да, писатель, работающий в жанре НФ, в увлекательной форме касается многих проблем, которые встанут перед наукой и техникой будущего, перед личностью, перед обществом, — за это честь ему и хвала!

Полтора века набирает силу уникальный в истории мировой литературы процесс — возникновение и развитие популярнейшего сегодня жанра научной фантастики. И пока не видно, к счастью для читателей, никаких объективных причин, которые препятствовали бы его восхождению к литературному зениту третьего тысячелетия новой эры.

Сначала я думал, что хорошо бы взять у Бушкова интервью.

— Почему вы стали фантастом? — собирался спросить я у него без околичностей. А он бы ответил:

— Я никогда не писал фантастики. Я пишу о людях, которых знаю, и о проблемах, которые волнуют. А то, что пользуюсь арсеналом средств, относящихся к фантастическому жанру, так это вроде правил игры, условий, о которых я сразу договариваюсь с читателем, мол, давайте определимся: это фантастика, и не удивляйтесь, если что не так, как в жизни.

Но с интервью у нас как-то не сложилось.

Вместо этого я взял книжку “Стоять в огне” — первый сборник рассказов и повестей Александра Бушкова, изданный в нашем Красноярском книжном издательстве, и стал читать, делая поправку на “правила игры”, потому что без этой поправки, как подсказывает читательский опыт, большинство произведений, относящихся к жанру фантастики, читать невозможно. Есть, конечно, счастливые исключения, но они так же редки, как выигрыши в спортлото.

С фантастикой, как таковой, дело вообще обстоит сложно. Даже один из самых признанных современных мэтров этого жанра Арк. Стругацкий как-то написал: “Мне самому не раз приходилось слышать, что фантастика — литература, точнее — недолитература, которую жулье пишет для слабоумных на тему “ты лети, моя ракета!”. Но это, разумеется, крайняя точка зрения. На противоположном полюсе по отношению к ней находятся стройные ряды любителей фантастики, как губка, вбирающие все, на чем стоит соответствующая наклейка, создающие повсеместно фант-клубы и прочие объединения по интересам (Александр Бушков, к слову сказать, был одним из организаторов клуба любителей фантастики в Хакасии). Можно с уверенностью утверждать, что любая книга, относящаяся к фантастическому жанру, заведомо обречена числиться в дефиците, и даже изданная в мягком переплете и весьма скромным объемом представляет определенную ценность при книгообмене, поскольку всегда найдутся ценители, готовые пожертвовать за нее серьезный фолиант.