Александр Шалимов - Тайна 'Тускароры'

- Собирайтесь, Роберт, - тихо сказал адмирал. - Нам пора. Машина здесь. Слышу ее сигнал...

- Господи, - запричитала тетушка, узнав, что Волин снова уезжает. - Утром прилетел с Черного моря, ночью обратно куда-то его несет. О себе бы подумал. Не молодой уже. Потому от тебя и жена сбежала... Я думала, академиком сделали - остепенишься. Куда там... Еще хуже стало.

- Не сердитесь, Мария Гавриловна, - сказал адмирал, прощаясь. - Такова наша с Робертом Юрьевичем работа... Беспокойная, как сам океан. Роберт Юрьевич скоро вернется. Теперь Курилы - рукой подать.

Одеваясь, Волин нащупал в кармане письмо Марины. Нет, он не мог заставить себя прочитать это письмо сейчас, пока он еще не знает... "Четверо погибло... Но открытие станции должно было состояться завтра... Нет-нет, это решительно невозможно. Если с Мариной что-то случилось, виноват он... Командировка Марины - его идея".

Внизу в машине Волин тихо сказал адмиралу:

- Я надеюсь, американцы истолкуют все правильно... Шекли и другие... Мы делаем одно дело, все боремся и все рискуем... Это не должно возродить недоверия...

- Посмотрим, - сказал адмирал. - Надо скорее узнать, кто пытался атаковать "Тускарору".

- А вдруг это была не атака? Что, если ваши моряки поторопились?

Адмирал быстро взглянул на Волина.

- У меня мелькнула такая мысль, - задумчиво произнес он, - но... feci quod potui, faciant meliora potentes... [Я сделал, что мог, кто может, пусть сделает лучше (лат.)] И кроме того: на Санта-Крус не торопились... Результат вам известен. В центральный аэропорт, быстрее...

Восток уже светлел. Оттуда шел новый день...

Мисико принимает решение

Микропередатчик, молчавший полгода, заговорил ночью. Мисико проснулась, как от удара током. Поняв знакомый сигнал, вскочила, сорвала с груди медальон, открыла его. На серебристом экране размером не более четверти квадратного сантиметра вспыхивала и гасла сиреневая искра. Это был сигнал Большой тревоги. Сигнал номер один. Он еще не подавался никогда. Надвигалась настоящая опасность... Мисико с трудом различила голос отца. Он звучал где-то в бесконечной дали и был едва слышен:

- ...Прямое попадание... "Тайфун" разрушается... Это конец... Ми, слышишь меня... Теперь ты должна... Ты поняла, Мисико?.. Он опасен, берегись, Ми... Ты должна взять на себя...

Слова превратились в неразличимый шелест. Послышался щелчок, и стало тихо. И тотчас угасла сиреневая искра, беззвучно бившаяся на экране.

Это был конец... Тот, другой передатчик, который только что держал в своих руках отец, перестал существовать. Здание, с таким трудом возводимое десятки лет, дало трещину и теперь грозило рухнуть. Надо было действовать, и действовать немедленно. Мисико подбежала к двери, приоткрыла ее. В соседней комнате негромко похрапывал Фремль. Тревожный сигнал не разбудил его. Значит, сигнал общей тревоги был адресован только ей - Мисико. Это могло означать одно: отец на пороге неминуемой гибели пытался передать ей дело своей жизни... А тот, о ком он ее предупреждал, конечно, принц... "

В силах ли она?.. Готова ли к тому, что ее ожидает?"

Мисико осторожно притворила дверь, подошла к окну, распахнула его. Внизу над неподвижно застывшими верхушками пальм расстилался безграничный простор Тихого океана. Широкая осеребренная луной полоса тянулась на запад к далекому горизонту. Полная луна висела высоко в небе, над крутыми берегами, огоньками селений, над изгибами шоссе и железной дороги, опоясывающими склон. Тревожно прошумел внизу электропоезд, и снова стало тихо.

На какой-то миг сердце Мисико сжалось.

Неужели теперь она совсем одна? Одна во враждебном мире? Справится ли она с тем бременем, которое отец хотел возложить на ее хрупкие плечи... Он мечтал о власти над океанами, а овладев ими, о власти над миром. Но и он не всегда справлялся с людьми, которых выбрал в помощники. А что она? Найдет ли силы подчинить своей воле "братство"? Даже Фремль... Как он поведет себя, узнав, кто она в действительности?.. Может быть, не рисковать, остаться в стороне, вернуться в тот, обычный мир, откуда вырвал ее отец?.. Но ведь это будет изменой, изменой его памяти, всему его делу, прошлому их семьи... Разве этого он ждал от нее, когда обращался с последним призывом? Разве к этому готовил... Нет, теперь у нее только один путь - путь нелегкий и опасный. Путь отца... И одна задача - доказать миру, что ее отец был не просто подводным пиратом... Что он вправе называться Колумбом и властелином двух третей планеты... За тридцать лет он успел сделать немало... Итак, решайся, Мисико! Впрочем, ты уже решилась... Пробудившись утром, Фремль будет неприятно поражен: из рабыни она превратится в госпожу, а он из повелителя... А может быть... Нет, он еще понадобится...