Александр Шалимов - Тайна 'Тускароры'

- Что же говорят специалисты?

- А ничего, - пожал плечами Шекли. - Этот след - загадка. Полная загадка для всех. Для меня тоже. У нас накопилось немало таких загадочных отпечатков, но этот самый большой и, пожалуй, самый хитрый.

- Интересно, как он был ориентирован на дне, - сказал Волин, возвращая фотографию Тому. - Если вниз по склону, может, это след качения чего-то.

- Например, огромного колеса с крестообразной насечкой, - оживленно закивал Шекли. - Вот-вот, я уже говорил им об этом. Словно вниз по склону в Филиппинскую впадину скатилось огромное колесо, от старинного колесного парохода...

- Но след очень свежий, а колеса старинных пароходов...

- Не имели таких насечек, - подтвердил Шекли. - Все это правильно... А главное, коллега, след идет не вниз, а параллельно склону. Фотоаппарат был соединен с гироскопом, поэтому снимок получился ориентированным. След в том месте, где его сфотографировали, шел точно по меридиану, вдоль края Филиппинской впадины. Вот и гадайте, что это за штука ползла, ехала, катилась на глубине трех с половиной километров. Ясно одно - штука огромная, если она оставила такие отпечатки...

- И, кроме того, оставила недавно, - добавил Том. - Вдоль западного склона Филиппинской впадины часты подводные оползни, постоянно идут мутьевые потоки. Последнее крупное землетрясение на Минданао было шесть лет назад...

- Да, - согласился Волин. - Землетрясение на Минданао позволяет датировать отпечаток последними пятью-шестью годами... Непонятный след...

- Но, кажется, эти крестики все-таки что-то напомнили вам, коллега? спросил Шекли, испытующе поглядывая поверх очков на Волина.

- И да, и нет... Я видел однажды любопытный отпечаток на берегу в зоне отлива. Это было давно. Тогда я еще не занимался океанологией... Но тот след был испорчен волнами. И он был меньше. Мог иметь наземное происхождение...

- Твари, оставляющие такие следы, едва ли вылезают на свет, - кивнул Шекли. - Иначе мы давно знали бы о них...

Волин подумал, что интересно было бы привезти эту фотографию в Москву. Показать ее адмиралу Кодорову... Что бы он сказал? А впрочем, чепуха все это... Чепуха!..

Шекли, наклонив голову, глядел на карту, лежащую на столе. Том Брайтон набивал табаком маленькую, изогнутую, как вопросительный знак, трубку профессора. Шекли взял трубку, раскурил, с наслаждением затянулся, откинувшись на спинку кресла. Голубоватые клубы душистого дыма поднялись к потолку. В кабинете по-прежнему было тихо. Шекли, прикрыв здоровой рукой глаза, думал о чем-то.

Потом он медленно заговорил:

- Заманчиво, конечно, прогуляться по дну Мирового океана... Нынешнему поколению, а? Пока это terra incognita даже для нас с вами, хотя нас и считают знатоками океана. Вы задумали дерзкое дело, коллега... О, дерзкое... Я ведь говорил кое с кем из ваших океанологов... Они пока вполне довольствуются теми крохами, которые дает исследование с судов... Как и мы... А донные маршруты остаются мечтой... Почти так было и в астрономии. Смотрели снизу в телескопы. Усовершенствовали стекла, мечтали. А потом полетели. Да... Вы говорите, нам тоже пора - идти самим вниз... на дно... А вот господин доктор Павел Дымов... Он ведь, кажется, тоже один из конструкторов "Тускароры"?..

Шекли наклонил голову и в упор взглянул в глаза Волину. Волин выдержал колючий взгляд старого океанолога, не опустил глаз. Наступившая пауза показалась Волину чуть затянувшейся.

- Во всяком случае, он говорил что-то такое... - продолжал Шекли, откидываясь в кресле. - Так вот, господин Павел Дымов, конструктор и начальник "Тускароры", кажется, считает, что рано идти всерьез на большую глубину. Он даже бросил фразу о рекордах... Понимаете - рекорд и все. А я не знаю, нужны ли в науке рекорды... А господин Дымов сказал: "Когда вы - это значит мы, американцы, - догоните нас, мы уйдем еще глубже". Я попытался представить ему нашу точку зрения, но он совершенно парализовал мою оборону цитатами. О, он блестящий эрудит... И дипломат... Да...

- Дымов много знает, - подтвердил Брайтон. - В Мельбурне мы поражались... Он в курсе всех старых и новых работ. Все помнит в деталях. Цитировал с одинаковой легкостью последние статьи наших молодых океанологов, довоенные работы японцев, филиппинцев... Даже Тунга...

- Тунга теперь уже редко кто и вспоминает, - задумчиво заговорил Шекли, не вынимая изо рта трубки. - Да он почти и не оставил печатных работ. Так, несколько заметок на японском языке. Он писал по-японски, хотя родился в Индонезии. Это был удивительно талантливый человек. Я-то знаю... Он стажировался у меня перед войной, кажется, в тридцать шестом году... И вот, представьте себе, коллега, еще тогда он предсказал существование гигантских горных хребтов на дне Тихого и Индийского океанов. Предсказал по отдельным замерам глубины, по косвенным признакам... И как предсказал... Многое из того, что тут нарисовано, - Шекли похлопал ладонью по лежащей на столе карте, - было на его рукописных схемах. А карту-то мы сейчас составляем... И еще - он развивал идею глубинных течений - глубинной циркуляции океанических вод, о которой мы и сейчас почти ничего не можем сказать... Знаем, что она существует, что нельзя валить в океаны радиоактивные отбросы. Но как направлены глубинные течения? А ведь он начал их расчеты... И одновременно был талантливым конструктором...