Фрэнк Херберт - Создатели небес. Улей Хелльстрома

Внезапно Келексел почувствовал, как в нем восстали забытые инстинкты. Угроза, скрывавшаяся в словах Фраффина, как бы открыла двери к запертому тайнику чувств Келексела. Он никогда и не подозревал о потенциальной силе или опасности со стороны этих чувств, с которыми он, похоже, связан… навсегда. Странные мысли роились в его голове. Была одна безумная, но она приносила ему ощущение свободы:

«Только представь себе: неограниченное число потомков!»

А потом новая мысль:

«Так вот что происходило с другими Следователями!»

И в ту же секунду Келексел понял, что погиб.

— Позволите ли вы уничтожить своего отпрыска? — спросил Фраффин.

Этот вопрос был лишним. Келексел уже рассмотрел его и ответил. Ни один Чем не будет рисковать своим отпрыском… ведь сколь же редкое и драгоценное это звено, единственное связывающее звено Чема с его прошлым. Он вздохнул.

И Фраффин, увидев это, улыбнулся, торжествуя победу.

Мысли Келексела обратились внутрь, к его собственному теперешнему положению. Первородные проиграли еще один раунд в бое с Фраффином. С каждой минутой Келекселу все яснее и яснее становилась та роль, которую он сыграл в этом поражении, четко определенная и довольно формальная. Он слепо (действительно ли слепо?) угодил в эту ловушку. Фраффин так же легко управлял им, как и своими дикарями с этой чудесной планеты.

И осознание того, что он должен смириться с поражением, что у него нет выбора, вызвало у Келексела странное ощущение счастливого облегчения. Не радости, нет, а какую-то смутную печаль, столь же острую и глубокую, как скорбь.

«У меня будет неограниченный запас любимиц, — подумал он. — И они будут приносить мне отпрысков».

Но затем его сознание заволокло какое-то туманное облако, и он обратился к Фраффину, как к товарищу-заговорщику:

— Что, если Первородные пошлют сюда Следователя-женщину?

— Это еще больше облегчит нам задачу, — успокоил его Фраффин. — Женщины-Чемы, лишенные возможности вынашивать плод, но не лишенные своих инстинктов к продолжению рода, получают здесь еще большее удовольствие. Конечно, они купаются в море плотских удовольствий. У местных самцов нет никаких запретов, и это приводит в восхищение наших женщин. Но сексуальное влечение для наших женщин не самое главное. Больше всего их привлекает наблюдать за процессом рождения ребенка! Я не могу понять, как они могут переживать чужую радость, но Инвик уверяет меня, что это сопереживание очень глубокое.

Келексел кивнул. Наверное, это правда. Женщины в этом тайном заговоре должны быть привязаны более крепкими узами. Но Келексел все еще оставался профессиональным Следователем. Он заметил то, как двигаются губы Фраффина, складки вокруг его глаз — они выдавали его озабоченность. Здесь примешивалась еще одна вещь, которую Фраффин отказывался понять. Когда-нибудь эта битва будет проиграна. Вечность — это слишком долго даже для Первородных. Подозрения в конце концов перейдут в уверенность, и тогда будут применены любые средства, чтобы раскрыть эту тайну.

Понимая это, Келексел почувствовал грусть. Словно уже свершилось это неизбежное поражение. Здесь был аванпост бессмертия Чемов, и он тоже — со временем — уйдет. Здесь была часть всех Чемов, которая восстала против Вечности. Здесь было доказательство того, что где-то глубоко в каждом Чеме сидит неприятие бессмертия. Но доказательство этого будет уничтожено.

— Мы подыщем тебе подходящую планету, — сказал Фраффин.

И, уже произнося эти слова, он подумал, не слишком ли он торопит события. Келекселу нужно время, чтобы переварить услышанное. В первые минуты он был потрясен, но сейчас, похоже, уже пришел в себя, этот вежливый Чем, смирившись с поражением… и без сомнения должен осознавать необходимость омоложения. Конечно, он сразу же поймет необходимость этого.

Заложив руки под голову, Келексел лежал на кровати, глядя, как Рут расхаживает по комнате. Взад-вперед, взад-вперед. При каждом шаге раздавался свист, когда ее зеленый халат терся о ноги. Она вела себя так почти каждый раз, когда он приходил сюда — если только он не настраивал манипулятор на невероятно высокий уровень воздействия.

Его зрачки двигались вслед за ее перемещениями. Халат был подпоясан на уровне талии и украшен изумрудами и серебром, которые ослепительно сверкали в желтом свете комнаты. Ее беременность уже была слегка заметна — по выпирающему животу, блестящей румяной коже. Конечно, она понимала, чем это вызвано, но лишь однажды она сорвалась на истерику (но этот взрыв удалось быстро подавить при помощи Манипулятора).