Станислав Михайлов - Эра воды

Возможно, человек все же произошел от приматов, и гены помогли мне, но я ни разу не сорвался. Автотрассировка гарантировала возвращение к катеру даже в случае потери связи, которая не удивила бы меня, учитывая загадочный радиоволновой экран в тропосфере Ганимеда и хребет, который ляжет между мной и морем, если придется пробираться дальше вглубь суши.

Меж тем сигнал усиливался, я определенно приближался к источнику, хотя непонятно, как он мог оказаться в горах в десятках километров от ближайшего жилья. Заплутавший собрат-планетолог? Исследователь, которого катастрофа застала на маршруте?

Буквально следующим прыжком я выскочил на более-менее ровную площадку, со всех сторон, кроме моей, окруженную топорщащимися скалами. На ней, подобный грибу, инородным наростом красующемуся на стволе зараженного дерева, сидел ярко-оранжевый цилиндр робота-лаборатории. Такие обычно сопровождали биологов. Судя по всему, он был деактивирован.

Прислонившись спиной к броне роболаба, лицом в сторону моря сидел человек в легком скафандре. Вода тонким струящимся покрывалом стекала по нему и устремлялась к морю.

Обесточенный робот… Легкий скафандр… Неделя-другая в автономном режиме…

Этот человек мертв, и мертв уже давно.

Я подошел ближе, чтобы убедиться. Так и есть. Показатели биоактивности на нуле. Сквозь текущую воду лицо плохо просматривалось, или, возможно, шлем запотел изнутри, но я был уверен, стерильная атмосфера сохранила труп в целости. Возможно, несчастный убил себя сам, введя смертельную дозу какой-нибудь гадости из аптечки, чтобы избежать мучительной смерти от удушья. Судя по знакам на скафандре, он принадлежал механику. Что делал механик на таком расстоянии от станции, один, без мехботов, в такой неподходящей аммуниции?

Что-то мешало мне открыть его шлем…

Радиосигнал продолжал моргать на пеленгаторе, он шел сверху. Допрыгав туда, я обнаружил какую-то коробку, прикрытую от дождя импровизированным зонтиком, несколько металлических штырей и тянущиеся к ним провода. Что ж, часть картины прояснилась: механик собрал передатчик, использовав детали от робота-лаборатории, и затащил это устройство на самую высокую точку в окрестностях, чтобы радиосигнал ловился как можно дальше.

Это могло быть неделю или две назад, да хоть бы и в самый день местного Армагеддона. Почему он не пошел к станции? Высота и крутизна гор на Ганимеде обманчива, в своем легком скафандре он мог бы прыгать вверх на несколько метров, хвататься одной левой и подтягиваться чуть ли не на мизинце. Возможно, именно с ближайшей станции он и пришел сюда?

Внутри у меня похолодело: что если он обошел ближайшие станции, превращенные взрывами в радиоактивные кратеры, и, в последней надежде, наткнувшись на мертвого робота, попытался вызвать помощь, соорудив импровизированный маяк и послав в молчащий эфир древний, забытый большинством землян, сигнал бедствия?

Ничего не поделать, и я спустился обратно на площадку. Дождь собирался на ней, негрубоким ручьем омывал мои ноги, огибал неподвижную махину оранжевого робота, ярким пятном маячившую в тумане, и продолжал свой нескончаемый бег к океану.

Я присел рядом с мертвым механиком, насколько позволяло мое тяжелое обмундирование, и задумался, что с ним теперь делать. Наверное, лучше всего оставить здесь…

Рука уже потянулась к его шлему, как вдруг меня осенило. А что, если он оставил сообщение, записал в память скафандра или на каком-то личном устройстве? Нужно запитать его энергосистему от моей!

Я прислонился спиной к гладкому боку роболаба и соединился с внешним разъемом скафандра механика. Абсурдная и трагичная картина: мертвец и пока что живой спасатель среди отвесных круч, в одинаковых позах — прислонившись спинами к отказавшему роботу — глядят в невидимую даль, где за стеной тумана и ливня вяло накатывает на пустынные прибрежные скалы не менее пустынный океан и неслышно работает водомет пустого катера, оставленного на автоякоре. Возможно, ему предстоит честь оказаться первым Летучим Голландцем Ганимеда.

Вода стекает по плечам и ногам сидящих, а парой десятков метров выше механически повторяет радиовсхлипы собранный покойником маяк: S-O-S.

Изотопная батарея продержится долго. И через сотни лет, если не откажет другой блок самопальной радиостанции, ее сигнал будет носиться над Ганимедом. Точнее, над ближайшими окрестностями, мощность-то маловата, и кругом горы.

Если, конечно, люди так и не вернутся сюда.