Артур Сабиров - Глубокая память (сборник)

Разумеется, последние слова Андрея были попыткой напугать Мокрицина. «Что может быть страшнее для политика, чем потеря власти и жизни? Ничего, если он, конечно, политик до мозга костей. А Мокрицин именно из таких».

Андрей добился своей цели. В глазах премьера мелькнул страх, сухие тонкие пальцы нервно затеребили галстук.

– Но Вы можете помешать Ядрееву. Для этого нужно выбраться из тюрьмы и освободить президента, за что он, конечно же, отблагодарит Вас и, может быть, даже присудит Вам орден!..

– Мне не нужны никакие ордена! Я освобожу президента и изобличу предателя, потому что того требует долг гражданина! – снова начал распаляться Мокрицин.

– Отлично! – Андрей просиял. – Теперь, пожалуйста, успокойтесь и сосредоточьтесь. Вам нужно оглушить охранника телепатической волной. Вы когда-нибудь это делали?

– Да, когда служил в армии.

– Хорошо. Тогда представьте себе охранника, который стоит за дверью, и отключайте его.

Мокрицин зажмурился и начал работать. По всему его телу было видно, как он старается. Даже капельки пота покрыли его лоб. Но эффекта всё не было: Андрей слышал, как за дверью туда-сюда ходит охранник, как пёс перед своей будкой. И только спустя минут десять, когда Андрей уже отчаялся, он услышал за дверью мягкий стук, словно мешок с песком упал на пол. Мокрицин тяжело вздохнул, утирая пот рукавом пиджака.

– Давненько я не практиковался в подобных делах, – пропыхтел он.

– Вы молодец! – похвалил Андрей. – А теперь представьте панель с кнопками справа от двери. Помните? Попытайтесь нажать большую красную кнопку.

– Вы издеваетесь? – возмутился Мокрицин. – Я сейчас в обморок упаду!

– Прошу Вас, быстрее. Скоро охранник очухается, а ещё быстрее его заметит кто-нибудь, проходящий мимо, и тогда Ваши старания будут напрасны!

– Ох-х-х-х! – выдохнул в последний раз Мокрицин и опять напрягся всем телом.

В этот раз получилось намного быстрее. Спустя пару минут дверь камеры, громко скрипнув («Услышат же!» – испугался Андрей.), распахнулась, и внутрь снова хлынул свет.

Андрей и Мокрицин выбежали из камеры и увидели лежащего на полу охранника. Втащив его в камеру, закрыв дверь и включив электрическое поле, они побежали прямо по коридору, который вёл к выходу из тюрьмы.

Оказавшись на свободе, Андрей и Мокрицин побежали в разные стороны. Андрей знал, что Мокрицин и не думал спасать Эльдара Михайловича (Может быть, он даже не поверил в историю о загипнотизированном президенте). Сейчас он, скорее всего, спрячется в каком-нибудь надёжном месте и переждёт эту бурю в чиновничьем аппарате. Такова была его натура. Но Андрей всё равно был ему благодарен, ведь без него не видать бы ему свободы ещё очень долго.

Андрей добрался до квартиры Артёма и, зайдя в неё, обнаружил хозяина в кресле – живого и здорового.

– Слава Богу, жив! – радостно крикнул Андрей и крепко обнял его. Но ответные объятия друга были какими-то слабыми, отстранёнными.

– Ты ранен? – встревожено спросил Андрей, внимательно осматривая Артёма.

Артём отрицательно покачал головой.

– Что с тобой? Что случилось?

Артём молчал.

Видя, что друг не в состоянии ничего рассказать, Андрей положил правую руку ему на голову и закрыл глаза. Артём не сопротивлялся.

Голову Андрея мгновенно наводнили страшные картины битвы: танки, разваливающиеся в порошок, несмотря на недавнюю модернизацию брони, огромные четвероногие «пауки», поливающие чем-то наступательный отряд, новые машины мутантов необъяснимой формы и необъятных размеров, рвущие солдат на куски… Кровавое месиво. Крики боли и отчаяния слышались со всех сторон, но бездушная техника была неумолима и непобедима. Лучевое и звуковое оружие не могли сразить её. Солдаты опять были совершенно беззащитны… Знакомая фигура маячит перед глазами, посылая из своего автомата всё новые и новые лазерные лучи. Это Стас Кистяков, офицер, с которым Артём когда-то познакомил Андрея в кафе… Щупальце одного из металлических монстров обвивает тело Стаса, поднимает над землёй и посылает прямо на колесо вращающихся лезвий… Крик Артёма заполнил сознание…

Андрей открыл глаза и опустил руку. Глаза друга были полны слёз.

– Прости. Мне нужно было знать, что с тобой всё в порядке, – сказал Андрей. – Можешь рассказать, что было дальше?

Артём немного помолчал и ответил:

– Отступление. Машины не стали нас добивать…

Андрей мысленно поблагодарил Виктора Николаевича. Несмотря на упрямство и вспыльчивость, он был очень мудрым правителем.