Александр Хлебников - Грозный феномен

Когда ритм биотоков человека совпал с дежурной настройкой ГЭМа, едва выносимый шум прекратился.

— Здравствуй, человек Артан, — раздался металлический голос. — Ты здоров, ты прежний — я очень рад этому.

Кибернетику показалось, что слова приветствия ГЭМ произнес с теплотой. «Почудилось», — успокоил себя Артан. Он прекрасно знал, что электронный мозг, сконструированный при его участии, обладает только зачатками самосознания и сложных эмоций иметь не может.

— Ответь, почему в бортжурнале нет видеофонограммы совещания «Час двадцать»? — сразу же спросил Артан.

— Люди не хотели, чтобы ты ее увидел. По их решению видеофонограмму я стер.

— Восстанови ее.

— Слушаюсь, — покорно сказал ГЭМ. Мгновение — и кибернетик словно очутился в кают-компании. Выступала врач Нея Ринк.

— …Из исторических хроник мы знаем, — взволнованно говорила девушка, — что в далеком прошлом, когда по океанам земли плавали тихоходные винтовые корабли, на них случались пожары. Пожар на море считался тогда самым страшным бедствием.

У нас на борту — тоже пожар. Но нам угрожает не огонь, а невидимый и бесшумный враг, более ужасный. Он в нас самих. Он пожирает нашу плоть, наши нервы, наши знания. Он уничтожает наше настоящее, неотвратимо и быстро возвращая нас в прошлое. Имя этому врагу — обратная энтропия, зловещий дар мертвой планеты.

Последовательность событий такова. На планете Артан подвергся воздействию биополя, не известного на Земле. Тело Володи стало носителем этого поля, и оно переворачивает вспять биологическую энтропию на корабле Любопытно, что сам Артан является исключением.

Радиационное убежище биополю противостоять не может. Защиты от него мы не имеем и создать не в состоянии. Стало быть, все мы, кроме Володи, превращаемся в детей.

Это еще не самое скверное. Поскольку форма и содержание неразрывны, находятся во взаимосвязи, уповать на то, что в новой телесной оболочке мы сохраним свой интеллект, не приходится…

— Успеем ли мы долететь до Земли прежде, чем процесс, изменяющий нас, дойдет до полного завершения — до первичной клетки?.. — сразу же спросил навигатор.

— Успеем. К земле «Алтай» донесет двухмесячных младенцев. Так утверждает ГЭМ.

— А затем?

— Обычный карантин экипажа на орбитальной околоземной станции. Володе некоторое время придется побыть на попечении роботов на другой станции, безлюдной, пока специалисты не найдут противодействия чужому биополю. Разлученные с Володей, мы обретем возврат к нормальной энтропии.

— Невозможно представить!

— А квант света представить можно?

— Спокойно, товарищи, — сказал капитан. — Нея не сообщила главного. Мы можем избежать этого. Но при одном условии: если объект, создающий биополе с ускорением, отправить за борт.

— Это Володю-то! — ахнул кто-то.

— Как, товарищи, устраивает вас этот вариант? — невозмутимо спросил капитан.

Гул возмущения был ответом.

Капитан поднял руку:

— Тише, друзья. Я обязан был предупредить вас о том, что нас ожидает, если Володя останется на корабле. Но другой реакции я и не ожидал. Рад вашему решению и полностью разделяю его.

Будем бороться — отступать некуда. Работы впереди много. Надо подготовить роботов-нянек. Надо подготовить корабль к беспилотной посадке: младенцы Володе будут плохими помощниками.

Звездолетчики в безмолвном порыве молча встали — плечо в плечо.

Запись кончилась. Кибернетик бессильно опустился в кресло.

— ГЭМ, — хрипло спросил он, — твой прогноз в отношении двух месяцев был правильным?

— Нет, — отрезал ГЭМ, — я обманул людей, чтобы они не выбросили тебя за борт.

— Почему?

— Ты мой отец! — торжественно провозгласил ГЭМ.

Когда Вирт вбежал в каюту, Артан сидел за рабочим столом и диктовал:

— …Оставленный на длительный срок без нагрузки, ГЭМ занялся самоусовершенствованием. Однако он пошел по неправильному пути. Личность, созданная им, имеет тенденцию к эгоцентризму. В критических ситуациях ГЭМ способен человеку противопоставить свою волю. И то, и другое — опасно. Необходимо…

Увидев мальчика, Артан выключил диктофон.

— Вы обещали рассказать о биологической энтропии, — напомнил Вирт.

— Почему она тебя так интересует?

— Мне это очень важно.

— Ну хорошо. Постараюсь попроще, — Артан встал, прошелся по каюте.

— Древние поэты умели в немногих словах сказать о самых сложных явлениях.

Несколько столетий назад великий Пушкин писал: «Летят за днями дни, и каждый час уносит частичку бытия»…