Михаил Шпагин - Почтовый феномен

Финансист уживался в Феррари со знающим, увлеченным филателистом. Содержимое верхних полок не предназначалось для продажи, только обмен. В поисках недостающих экземпляров Феррари часто выезжал за границу, охотно знакомился с крупными и мелкими марочными торговцами, поддерживал связь с опытными филателистами. (Некоторые из них получили постоянный доступ к его коллекции). Никогда не упускал возможности пополнить и освежить запас знаний. Всё это вкупе со свойственной выдающимся коллекционерам тонко развитой интуицией сделало его непревзойденным специалистом.

Однако известный финансист боялся известности филателиста. Публиковал он свои интересные и глубокие наблюдения чрезвычайно редко. Избегал всяческой рекламы и предпочитал оставаться для читателей таинственным "мосье Ф. из Парижа" или же просто "обладателем парижской коллекции". Кроме нескольких избранных филателистов, в заветных комнатах бывали единичные друзья.

В конце концов финансист подвел коллекционера. Феррари проникся германофильскими настроениями и незадолго до первой мировой войны в пятый раз сменил гражданство, стал подданным кайзера. С первыми же залпами пришлось перебраться из Парижа в оставшуюся нейтральной Швейцарию. Кое-что из марок удалось забрать с собой, но большая часть их осталась во Франции, в австрийском посольстве.

Феррари умер, так и не дождавшись конца войны. Его завещание было оглашено уже в мирные дни. Коллекцию предстояло передать Берлинскому почтовому музею. Но радость работников музея была преждевременной: уязвленное французское правительство решило продать собрание, а выручку включить в сумму выплачиваемых побежденной Германией репараций. 14 аукционов с 1921 по 1925 год принесли около 30 000 000 франков, что составляло 402 965 фунтов стерлингов или 1 632 524 доллара. Такая выручка потрясала воображение, о ней взахлеб писали газеты всего мира, переводя сумму из одной валюты в другую. Спустя несколько лет наследники Феррари продали и те марки, что оказались в Швейцарии. Уникальная коллекция перестала существовать, растворилась в мировом филателистическом океане.

Коллекцию Феррари называют баснословной, пишут, что подобной не было ни у одного из его предшественников и уже наверняка ни у кого не будет. Действительно, она была почти полной, славилась обилием разновидностей и ферраритетов. Прежде чем искать объяснение этому слову в справочнике, давайте снова вернемся в Лондон, на сей раз - начала нашего столетия. Куда именно, нам подскажет кажущееся теперь фантастическим объявление: "Продажа всех видов факсимиле, поддельных надпечаток и гербовых марок. Лондон, Каллам-стрит, 1. Фальшивки любой категории поставляются по первому требованию".

Итак, наш путь лежит на Каллам-стрит, 1, в лавку, где обосновалась широко известная в то время среди филателистов "лондонская шайка" в составе Альфреда Бэнджамина, Джумана Сарпи и Джорджа Джеффриса. Чем они занимаются, мы знаем... Но постойте, кажется, нас опередили! Кто этот строгий усатый господин? Филипп ля Ренотьер де Феррари?! Вот он берется за ручку двери... Не будем ему мешать. То, что произойдет дальше, уже описано английским филателистическим журналистом Фредериком Джоном Мельвилем.

Феррари (входит). Доброе утро, господин Сарпи! Есть у вас что-нибудь для меня?

Сарпи (в раздумье). Думаю, что есть. Перевернутая надпечатка на марке Стрэйтс-Сеттльментс. (Замолкает, затем говорит громче.) Послушайте, Бэн, есть у нас перевернутая надпечатка из Стрэйтс? Господин Феррари хочет взглянуть на нее.

Бэнджамин (из-за перегородки). Кажется, есть, Сарп. Сейчас проверю.

Через несколько минут он передает марку Сарпи. Тот показывает ее Феррари который берет марку.

Феррари. Нет ли у вас марки с двойной надпечаткой, одна из которых перевернута?

Бэнджамин. (за перегородкой). Была где-то. Да где же она?

Небольшая пауза во время которой Бэнджамин изготавливает нужную марку.

А теперь заглянем в справочник Ферраритеты, прочтем мы там, - это фальшивки, подделки и преднамеренно изготовленные макулатурные экземпляры с применением подлинных оригинальных клише и материалов. Они появились на свет около 1900 года, когда стало известно, что Феррари расходует значительные суммы на приобретение разновидностей марок.

Но как же случилось, что "король филателистов", владевший "редким даром распознавания раритетов", так легко попадался на удочку мошенникам? Считают, что он делал это сознательно, поддерживая фальсификаторов по "филантропическим" соображениям.