Геннадий Прашкевич - Гибель шахмат

Берет понравившийся ему физиологический опыт…

Техническая фантастика, понятно, не привела, да и не могла привести к большим литературным открытиям. Радостный крик героя рассказа А.Палея «Человек без боли» «Мама, мама, мне больно!» говорил не столько о трагедии человека, сколько об еще одном техническом положении

«Из-за деревьев показались пять допотопных птеродактилей — два самца и три самки с детенышами. Я посмотрел на них, повернулся и пошел дальше».

Что могли дать читателю подобные описания? А ведь «Всемирный следопыт» без всякой иронии цитировал приведенные выше строки.

Не ради улыбки цитировался в журнале и рассказ, в котором на озеро Байкал совершал посадку в межпланетном аппарате некий, как там особо подчеркивалось, культурный марсианин Объяснять научные положения становилось дурным тоном. «Я не мог получить ответа на свои вопросы. Ибо, если бы Яша или кто-нибудь другой сумел бы ответить на них, мой рассказ перестал бы быть фантастическим и превратился бы в реальный». (А.Палей)

— Кто это будет читать? — удивился Гацунаев — Ну, про самку птеродактиля, и про культурного марсианина, и про химикаты и успехи агрикультуры?

— Не торопись, — предупредил я. — Сейчас мы коснемся патриотической темы.

Международная обстановка в конце 30-х складывалась так, что любой непредубежденный человек понимал — война неизбежна. В Германии к власти пришел фашизм, итальянцы хозяйничали в Северной Африке, японцы приглядывались к Юго-Восточной Азии. В СССР после гражданской войны, нэпа, коллективизации, массовых чисток постепенно угасла надежда на Мировую революцию. Последней, может быть, попыткой напомнить о великой цели явилась повесть А.Палея «Гольфштрем», опубликованная в библиотечке «Огонька» в 1928 году.

Сюжет повести прост. К королю свиных туш (так у А.Палея) приходит военный инженер Том Хиггинс. «Я предлагаю акционерское общество, — сказал он. — Цель — постройка плотины для изменения направления Гольфштрема. Климат Северной Америки изменится в сторону потепления. Расходы окупятся, самое большее, в 3—4 года. Европа, конечно, погибнет.

— Плевать.

Свиной король был прав: Европа уже десять лет ничего не покупала. Она представляла собой союз социалистических государств…»

Союз Советских Республик Старого Света, естественно, озабочен агрессивными планами короля свиных туш. А поскольку недавно к советским республикам присоединилась Япония, решено было дать простой и решительный ответ зарвавшимся жирным американцам. В Женеве собирается заседание ЦИК, там же в рабочем порядке создается Реввоенсовет Старого Света.

Итак, война.

Как всегда в подобного рода произведениях — последняя.

«Необходимо напрячь всю энергию, чтобы уничтожить постройку (плотину, воздвигнутую поперек Гольфштрема. — Г.П.) и раз навсегда сломать военные силы Америки».

Союзником Реввоенсовета Старого Света становится в этом нелегком деле сознательный пролетариат Америки, а победу воздушному флоту приносит некий оранжевый луч, изобретенный неким Владимиром Полевым. Подозреваю, что этот луч несколько раньше изобрел инженер Гарин, но в данном случае это не имело значения. « Страшная злоба против угнетателей выросла в сердцах рабочих за тяжелые годы порабощения. Уже раздавались возгласы проклятия и мести. Надо было найти русло, в которое можно было бы направить гнев трудящихся».

Такое русло было найдено — Гольфштрем. Плотина, поставленная поперек знаменитого теплого течения, была взорвана. Конечно, не «Фауст» Гете, но проблема хладотехники поставлена хорошо.

Одна за другой выходят в 30-х годах книги рассказов, пьес, повестей, романов, посвященных будущей войне.

В.Курочкин — «Мои товарищи», В.Киршон — «Большой день», Я.Кальницкий — «Ипсилон», С.Диковский — «Подсудимые, встаньте!», Н.Борисов — «Четверги мистера Дройда», С.Беляев — «Истребитель 22», наконец, знаменитый роман Н.Шпанова «Первый удар», в одном только 1939 году выдержавший чуть не десяток изданий — от массовых до «Библиотечки красного командира». Всеми способами — лучами смерти и жизни, электроорудиями, суперскоростными штурмовиками, шаровыми молниями и потрясающими воображение танками — враги Советского государства уничтожались в первые часы войны, разумеется, на собственной территории.

Известный фантаст Г.Адамов переход фантастической подводной лодки «Пионер» («Тайна двух океанов») из Балтийского моря в Тихий океан обосновал реальной необходимостью устрашить японцев, слишком к тому времени активизировавшихся. Подразумевалось: появление «Пионера» приведет агрессивных япошек в трепет. Переход, понятно, оказался непростым — диверсанты, шпионы. Не случайно критики не уставали повторять: «Книга должна учить бдительности!»