Еремей Парнов - Пылающие скалы

В Академгородке ему предоставили крупный отдел в солидном, оснащённом новейшим оборудованием институте, отдельный коттедж среди мачтовых сосен и неограниченные возможности для научного поиска. О чём же ещё мечтать? Поручение выступить на сессии с десятиминутным сообщением явилось для Евгения Владимировича пусть маленьким, но необыкновенно чувствительным подарком, притом совершенно нежданным. Его бодрящий холодок пробуждал благодарные воспоминания о юношеской поре, лаская смутными отголосками былых вожделений, давным-давно перегоревшего жадного нетерпения.

Подтрунивая над собственной впечатлительностью, ещё способной воспламеняться из-за таких мелочей, Доровский размышлял о том, что всё, о чем мечталось когда-то, так или иначе осуществилось, и он должен быть благодарен судьбе. Но под убаюкивающим умиротворением подобного рода дум не угасала глубоко запрятанная уверенность в том, что внутренне он совершенно не изменился и ещё покажет себя с неожиданной стороны, ещё выкинет фортель, который заставит ахнуть сановных старцев.

С такими примерно мыслями и приехал Евгений Владимирович к себе на Чкаловскую. Торопливо расцеловавшись с Марьей Алексеевной, уже высматривавшей его с балкона, он швырнул туго набитый портфель на диван и схватился за телефон. Предстояло сделать уйму звонков и назначить дюжину самых неотложных свиданий. Марлена Ровнина он пригласил в Дом учёных, определив ему время в перерыве между утренним и вечерним заседаниями. Ничто не менялось, не смело меняться в его образе жизни. Он снова был дома, привычный распорядок незаметно облёк его, как застиранная, но тщательно выглаженная пижама.

— Опять растолстел, нехорошо. — Доровский увлёк Малика в. пустующий в обеденные часы кабинет директрисы. — Не годится. Спортом надо заниматься, берите пример с меня. — Он молодецки вздёрнул плечи, вобрав едва намечающийся живот. — Нуте-с, докладывайте, как жизнь молодая. Что нового?

— Особых новостей нет. — Малик достал из бокового кармана пакет с фотографиями готового стенда. — Возимся потихоньку.

— Ну-ка, ну-ка! — Евгений Владимирович надел очки в тонкой золочёной оправе. — А что? Очень даже солидно. Вполне.

— Правда, нравится? — польщённо порозовел Малик. — Это вам не какая-нибудь стеклянная трубочка!

— Силище! — басовито прогудел Доровский. — Что твой атомный котёл! И работает?

— С этим хуже, Евгений Владимирович. “Козлы” за “козлами”. Едва успеваем выковыривать. Главное, никак не поймёшь, в чём заковыка. Иногда шурует, как паровоз, по пять-шесть часов без перерыва. Уже думаешь — всё, отладилось, слава аллаху, а оно возьми и встань. Сущее наказание!

— Режим?

— Пробовали и так, и эдак. И угол наклона, и шпек варьировали, и чего только ни делали. Вы бы съездили, посмотрели? — Малик поднял на шефа умоляющие глаза. — Мне ваша поддержка во как нужна! Хотя бы для авторитета. Отношения сложные с местной командой. На волоске висим.

— Понимаю, Марлен Борисович, понимаю, но в этот раз никак не получится — расписано по минутам. Попробуем в следующий приезд. Это я вам твёрдо обещаю. Вы только не теряйте оптимизма. Ещё ничего не появлялось в законченном виде. Поверьте моему опыту: наладится. Подобные осложнения в порядке вещей. Временные трудности неизбежны в любом деле. Так и нужно смотреть.

— Я понимаю, — вздохнул Малик. — Да уж больно тяжко, Евгений Владимирович. — Сил моих больше нет.

— Это у вас-то нет сил?! — возмутился Доровский. — Здоровяк, мальчишка, кровь с молоком! Что тогда про меня говорить? Но ведь держусь? Вот и вы держитесь… Как диссертация?

— Если стенд пойдёт, можно будет попробовать.

— Э, нет, батенька! — Евгений Владимирович протестующе погрозил пальцем. — Я таких проб не признаю. Здесь действовать нужно наверняка, а стенд, не сомневайтесь, пойдёт.

— Я ведь на технические науки хочу, — сказал Марлен с оттенком вопроса.

— Само собой разумеется, одобряю. Но теоретическая часть и особенно обсуждение результатов должны быть на высоте.

— Кира поможет, он обещал.

— Кстати, где он?

— В Монголии, как ни странно, газ ищет.

— Смелый он парень, — с оттенком неодобрительного удивления заметил Доровский. — Так резко сменить тематику…

— Я бы не сказал, что резко. Он нашёл ей применение в геологии. Говорит — интересное.

— Может быть, может быть, — протянул Доровский. — Однако я рад, что вы продолжаете дружить и сотрудничать. Он ведь тоже должен защищаться?