Нина Пунтус - Город дождя

– О том, что ты набросились на меня, желая всадить мне кинжал в сердце. Но я умело тебя вырубил. Не ожидал, что ты психованная дрянь! – грубо ответил Туман.

– Я не понимаю... Какой кинжал?

– Вот этот, – сказал вампир, взяв с прилавка узорчатый клинок из меди. – Прекрасная работа! Такая тонкая полировка, шикарный орнамент из драгоценных камней. У меня был такой, когда я воевал в Персии.

– Я не хотела убить вас, Туман. Я даже не помню, чтобы нападала. Прошу вас, развяжите меня, пока этот вампир не обезумел от вида крови.

Вампир шутливо изобразил глубокое оскорбление. Туман с подозрением посмотрел на меня.

– Пока здесь обезумела только ты! Мне всё равно, что ты ничего не помнишь. Я бы сдал тебя охране, но ты знаешь, что я не могу.

– И что вы собираетесь со мной делать?

– Ещё не решил. Мир намекал, что мог бы помочь мне с твоим исчезновением, не привлекая лишнего внимания.

Его чёрствый ответ вызвал у меня приступ ярости. Чёрт возьми, только я вправе решать, как и когда мне умереть! А решать надо было как можно скорее. Видно, в этом городе мне уготована участь агрессивной психопатки.

– Я не призрак, и не могу исчезнуть бесследно. Думаю, моё тело быстро найдут, и у вас будут проблемы.

Кого я обманывала? Туман достал из кармана фляжку и стал пить из горла. Скорее всего, он просто сильно перепугался, решила я, но скоро успокоится и поймёт, что убивать меня – глупая затея. Оставалось надеяться только на это.

– Знаете, как зороастрийцы хоронили своих усопших? – неожиданно спросил вампир, опустившись рядом со мной.

Я промолчала.

– Они хоронили их в так называемых “башнях молчания”, расположенных на высоких скалах, – продолжал он. – Это полые башни, на чьи вершины приносили тела покойников, для того чтобы их плоть растерзали грифы. Потом кости и прах проваливались вниз через решётку в глубокий колодец, что находился в центре такой башни...

– Зачем вы рассказываете мне это?

Глаза вампира горели хищным блеском. Он сам напоминал падальщика, который почуял запах смерти.

– Иногда ночью некоторые люди приходят к нам добровольно. Их тела мы по уговору оставляем в одной заброшенной усадьбе, чтобы не загрязнять район. Туда никогда не заходят охранники – не выдерживают смрада.

– Вы не получите меня, – ответила я, удивившись тому, как уверенно прозвучал мой голос.

– Может быть... Я тоже почему-то думаю, что мы с вами больше не увидимся.

Едва он сказал это, кто-то из охранников по громкоговорителю приказал всем торговцам срочно покинуть рынок. Я бросила на вампира торжествующий взгляд – он ответил мне лёгкой улыбкой.

– Я развяжу её?

– Сначала я соберу весь товар, – угрюмо отозвался Туман.

Было не ясно, почему вампир помогал ему, но меня волновали вопросы намного значительней этого. Я желала, чтобы мне скорей развязали руки: нужно было покинуть рынок и, наконец, сделать то, на что я так долго не решалась тут. Так больше не могло продолжаться.

Туман сам освободил меня, после чего спрятал нож себе в пиджак. Он всё ещё боялся меня, но, как бы то ни было, я боялась себя сильнее. Вампир попрощался со мной, отвесив мне поклон в стиле галантного века, за что был награждён моим колючим взглядом.

– Как только уйдём отсюда – наши пути расходятся. Даже не думай следовать за мной, ясно?!

Мне показалось, что в волосах Тумана появилось больше седин, а кожа на лице стала заметно морщинистей.

– Я и не думала, – робко ответила я. – Правда, на мне до сих пор костюм вашей помощницы.

– Чёрт с ним! Она всё равно уже не вернётся.

Я уловила в этих словах затаённую боль, и вся моя злость по отношению к нему исчезла. Он ещё во многом человек. Жаль, что теперь мне не удастся дружить с ним.

– Мне казалось, вы ненавидите вампиров, а этот вёл себя так, словно он ваш друг, – сказала я, чтобы сменить тему.

– Они помогают делать мне бизнес. Мир – мой самый ценный покупатель. Я обязан быть дружелюбным с ним.

Мы вышли из ворот рынка. Небо снова сделалось тёмным. Вечерний город тонул в огоньках и грязи. Под фонарём, на углу улицы, какая-то девушка заунывно играла на скрипке. У её ног стояла небольшая картонная коробка. Тусклые листья, которые не сумел втоптать дождь, добивали прохожие. Сырость, серость и холод костлявыми руками сжимали сердце. Хотелось уйти туда, где когда-нибудь кончится осень. Я так устала от неё, и отчаянно надеялась, что всё скоро пройдёт.

– Прощайте, Туман. Мне грустно, что так получилось.