Сэмюэль Дилэни - Вавилон - 17 [Вавилон - 17. Нова. Падение башен]

— Что вы здесь делаете? — спросил Джон, оправившись от изумления. — Вы пытаетесь остановить компьютер?

Кли покачала головой.

— Тогда чем же вы занимаетесь?

Катэм, стоя в прозрачной башне танка, сказал:

— Работаем.

Джон и Алтер с недоумением смотрели на них. Кли повернулась к Рольфу. Джон и Алтер вопросительно взглянули на своего бывшего гида.

— Кли хочет закончить свою общую теорию поля, а Рольф кладет последние штрихи в своей исторической интерпретации индивидуального действия.

— Но почему здесь?

— Рольфу для завершения его труда нужно сравнить большое количество индивидуальных ментальных схем. В банке памяти компьютера сотни тысяч психосхем людей, имевших отношение к войне.

— А вы кто? — спросил Джон, уже догадываясь.

— Я Вал Ноник, а тех двоих вы знаете.

Тем временем его сестра и Катэм вышли из танка. Он сказал им:

— Мы пришли из-за компьютера.

— Поехали с нами, — сказал Рольф, — мы доставим вас к компьютеру.

Они забрались в танк. Кли сжала руку Алтер, когда дверь закрылась за ними.

— Я так рада видеть тебя!

— А ты? — спросила Алтер. — Почему ты здесь?

— Значит, вас с Катэмом все-таки взяли за горло? — спросил Джон. — Вас нашли, как только вы покинули университет.

Ноник тихо рассмеялся.

— Это спасло мне жизнь, верно? — Здоровой рукой он поднял свою повисшую руку и положил ее на колено. — После того, что они сделали с ней… — Его голос прервался, и Рольф с Кли обернулись и обеспокоенно посмотрели на него, но голос столь же внезапно вернулся к Нонику: — Катэм работал над своей теорией в университете, старался держаться подальше от Торона. Это случается: вы создаете прекрасную теорию социальной психологии, а затем приходит какой-нибудь парень с улицы, который не знает об этом ничего, приходит и говорит: «Эй, ты забыл то-то и то-то» и тем отметает твою работу. Я был тем парнем с улицы.

Он снова рассмеялся и обратился к Катэму:

— Надеюсь, вы не видите ничего слишком глупого в этой абстракции?

— Да нет, — отозвался Рольф. — Мне важно было узнать точку зрения человека, находящегося вне общества, — такого вот блестящего лидера недов, как Вал, который, будучи поэтом, отличался обостренной наблюдательностью, и на его точке зрения проверить свою. Ты мне очень помог, Вал.

Поэт снова засмеялся, но смех снова закончился напряженной неуверенной нотой.

— Вал, ты знал Кли в университете? — спросила Алтер.

— Нет, только ее работы. Она опубликовала несколько статей в математическом журнале, кажется, о случайном распределении простых чисел. Очаровательно! Прелестно! Как ни странно, мы можем точно сказать, какой процент простых чисел заключен между любыми двумя числами, но не можем вывести формулу для вычисления всех простых чисел. И предсказуемо, и непредсказуемо. Вроде как нерегулярность есть в стихотворных размерах… — И он вдруг тихо зашептал: — Она была прекрасна…

Рольф и Кли снова с беспокойством взглянули на него.

— Ну да, — сказала Кли, — он мог бы сказать, что мы были знакомы. Он читал мои статьи, а я кое-какие его стихи. Они ходили по университету. Стихи были прозрачные, чистые и ясные, — она подчеркнула эти слова, как бы желая вывести его из задумчивости, но он по-прежнему смотрел в пол, — и приводили в порядок то, что бессвязно бродило в душе.

— Вот мы и приехали, — объявил Рольф.

Одну стену помещения целиком занимали циферблаты, микрофоны, катушки лент. Несколько блоков клавиатуры стояло на полу.

— Это одна из контрольных комнат, — сказал Рольф. — Здесь я работаю, а комната Кли — дальше по коридору. Сам компьютер занимает несколько зданий к западу отсюда, их видно в окно. Военные полностью ушли из Тилфара. Остались только мы.

— Как компьютер защищает себя? — спросила Алтер.

— Абсолютно адекватно, — ответил Рольф, подошел к стенному шкафчику и вынул гаечный ключ. — Это в чисто демонстрационных целях, — сказал он. — Ты понял?

Из репродуктора послышался голос:

— Я понял.

Вдоль стены стояло несколько видеоэкранов; Рольф неожиданно швырнул ключ в один из них. Но с экраном ничего не случилось: ключ остановился в воздухе, вспыхнул сначала красным светом, потом белым и исчез.

— Компьютер захватил весь город, опутал его индукционными полями; вы находитесь под его постоянным наблюдением. Он самообучающийся, и в его цепи встроен растущий потенциал. Люди не учли одной вещи, и он узнал о ней сам из тех мозговых схем, которыми он запасся: в мозгу у человека заложена программа самосохранения, я думаю, лучшей не придумаешь. Но никто никогда не ставил себе цель смоделировать ее в машине. Машина включила ее в себя сама, пока «росла». Она игнорирует любую программу демонтажа.